Темна египетская ночь

Быстро отдав распоряжения нескольким хмурым личностям, Ашраф величественно удалился, а нашу троицу взяли в кольцо молчаливые секьюрити в вечерних костюмах и повлекли куда-то за центральное здание, в сторону громоздящихся над резиденцией скал. Перед тем, как скрыться за углом, я краем глаза заметил, что явившиеся откуда-то люди в белых халатах, уводят шипящего от боли Карима в противоположную сторону. Ну, что ж, его отсутствие не вызовет у меня бурных протестов.

Когда наш табор достиг небольшого строения, напоминающего обычную подстанцию, нас выстроили в колонну и завели внутрь, где заставили спускаться по крутой железной лестнице, оборудованной, правда, небольшими перилами. Дальше наш путь пролегал по неширокому тоннелю, освещенному через равные промежутки мощными люминесцентными лампами.

– Интересно, куда это нас ведут? – пробормотал экстрасенс Андрюша, с трудом шевеля распухшими губами. – И, главное, зачем?

– Как это зачем? – удивился я. – Ты же все слышал. Вы будете смотреть шоу, а я в нем участвовать.

– Знать бы еще, что это за шоу… – справедливо заметил экстрасенс и еще крепче притянул к себе Риту.

– Папочка, я боюсь, – тихий Ритин голос будоражил мои отцовские чувства. – Что теперь с нами будет? Что будет со мной?

Ответом на этот вопрос было наше дружное молчание.

– Я ведь знала, что ты придешь. Каждый день ждала… Сидела и ждала, ела и ждала, спала – ждала, кофейником в официанта запускала – ждала… Я стала одной сплошной надеждой. А сейчас я – никто.

– Вот это ты зря, – я постарался придать своему голосу жизнерадостный оттенок. – Помнишь, как мы на кухне сидели, и я тебе рассказывал о том, что со мной приключилось за последние два года? И за эти два года у меня, наверное, раз двадцать возникала мысль, что все потеряно. Хренушки! Ничего не потеряно, пока ты жив…

– А я скажу, что не все потеряно, даже когда ты мертв, – мрачно добавил экстрасенс Андрюша.

– Ой, папочки…

– Ты мне лучше, Андрей, вот что скажи, – попробовал я сменить тему, чтобы отвлечь Риту от всестороннего обдумывания ее ближайшего будущего, и скрасить бетонно-пластиковое однообразие бесконечного тоннеля. – сколько нам по египетским законам светит за угон личного автотранспорта? А? Как думаешь?

– Не знаю, сколько получишь ты, а меня это не касается…

– Это почему?

– Потому. Я, между прочим, этот мотоцикл не угнал, а выменял!

– На что? – поразился я. Никогда не думал, что у Андрея с собой есть что-то равноценное. Разве что он владельца «Явы» гипнозом обработал.

– На что, спрашиваешь? А на свой «Ролекс». По-моему этот египтянин даже в выигрыше остался…

– Так это был настоящий «Ролекс»? – у меня даже голо перехватило от удивления. – А я думал пиратская копия из Китая…

– Нет, настоящий. Самозаводной… Мне его один крутой пододвинул, за удачно проведенное снятие порчи. Прямо с руки своей снял. Я, конечно, отказывался, пока потерявший терпение бизнесмен не пригрозил, что его ребятки будут меня горячим утюгом гладить, пока я не соглашусь. Вот я и согласился. А потом…

Но мы не успели услышать финал истории, потому что пришли. К бронзовой решетке с толстыми прутьями, за которой оказалась сплошная бетонная стена. Тут охранники быстренько заломили мне руки за спину и подтащили вплотную к решетке. В тот же миг погас свет и я, услышав тихий скрип, понял, что решетка поднимается. А потянувший снизу сквозняк подсказал, что поднимается она вместе с бетонной стеной. Па-ба-ба-бам!

Темнота все также ревностно скрывала окружающую действительность, когда меня с силой вытолкнули вперед, применив для придания большей скорости обыкновенный пинок под зад. Пришлось пробежать несколько шагов, чтобы сохранить равновесие. Едва я выпрямился и начал затравленно озираться, несмотря на господствующую кругом тьму, за моей спиной послышался лязг закрывшейся решетки. И сразу же со всех сторон обрушился ослепительный свет, заставивший меня рефлекторно прикрыть глаза рукой и попятиться. Спустя несколько секунд я уперся лопатками в переплетение решетки и ощутил на своем плече руку Андрея.

– Ну, теперь держись, джедай! – Андрей сглотнул, и повторил еще раз. – Держись…

И я убрал руку с глаз.