Темная арена

Потом он пошел осматривать свой уже обогретый дом. Комнаты казались гораздо больше, нежели он планировал, наверное, из-за отсутствия мебели. В пятнадцатому декабря все должно быть закончено, и он сможет одновременно отпраздновать и новоселье, и премьеру.

«Еще и сэкономлю», — подумал Юрасик, поймав себя на мысли, что цирковой проект, совершенно неожиданно вторгшийся в его жизнь, осуществился куда быстрее, нежели такая понятная затея, как обустройство дома.

Головной болью были денсредства, которых катастрофически не хватало на достойное завершение проекта. Надо заново оформлять зал — эти гнусные деревянные скамейки, перерезавшие зад пополам, он в новое здание ни под каким видом брать не будет. Гостей на халяву звать, рекламная акция — дикая куча денег… Эта мысль больно и упорно билась в Юрасиковой голове, как сосудик в нарывающем пальце.

«А, да бог с ними, со средствами, — все равно до чего-нибудь додумаюсь, — подумал Юрасик. — Всегда находил решение, и теперь найду. По крайности, продам один из филиалов, что подальше от центра. У меня их как грязи, точек этих… Может, так даже выгодней будет».

От этого пусть промежуточного и не слишком изящного решения Юрасику стало легче, и осмотр дома он закончил почти довольным. Когда спускался к своей комнатенке, он услышал, как там надрывается мобильник.

Это был Круль.

— Ты все-таки взялся за шоу-бизнес, как я слышал?

Он вроде упрекал Юрасика, что тот не сознался в этом, когда его Круль об этом напрямую спрашивал.

— Дык, знаешь, Пашк, это не я за него взялся — это он за меня взялся.

Круль на том конце хихикнул.

— Ага… Старички такие потешные — песок вроде сыплется, а они все в огне! Девчонки, пара штук, тоже вроде деловые, вот я и подумал — если им деньжонок подкинуть, может, они действительно что-нибудь дельное сконструлят?

— Угу… да…

Круль явно что-то соображал.

— Акционироваться не собираешься?

«Прощупывает, можно ли присосаться», — сообразил Юрасик.

— Да нет вроде. Пока своим обхожусь.

— А в дальнейшем?

— Посмотрим — регистрировал я унитарное частное предприятие.

— Как называется? — вроде как из вежливости осведомился Круль.

— «Новый русский цирк», — вынужден был ответить Юрасик и просто воочию увидел, как Пашка спешно записывает его слова, зажав трубку плечом.

«Наверняка проверит, как я регистрирован, соберет сведения, гений, блин, информационно-справочный».

— Ну ты не стесняйся, будут проблемы — с акционерами там, с инвестициями. Мы за минимальную комиссию, на правах старых друзей, подберем проверенных людей, со стабильной репутацией…

«И сроком с конфискацией».

— Спасибо, Паш, учту. Если что — я твой.

— Ну тогда бывай!

— Пока, Пашк, спасибо за звонок.

«Круль хотел сделать вид, что забивает место на будущее обслуживание, клиентуру вербует, а на самом деле прощупывал мои слабые места. Ну хитер… А я что — лыком шит?»

Днем Юрасик вдоволь махал гантелями, смотрел телевизор, отслеживая, не станут ли журналюги докапываться до истинного происхождения НЛА, но телевизионщики к теме охладели, и в дневных новостях красная точка уже на экранах не показывалась. Под вечер Юрасику стало скучно и голодно, и он решил поехать поужинать по-людски и заодно посмотреть, как там его ангар — не улетучился ли так же легко, как и появился.

Получился у Юрасика не то поздний обед, не то ранний ужин, и к ангару он попал еще совсем засветло. С края пустыря, где остановился Юрасик, смотрелся так и оставшийся ало-красным ангар просто потрясающе, особенно на фоне пожухшей бурой луговой травы.

«А ведь еще и территорию обиходить, освещение проводить», — ужаснулся Юрасик, но тут его внимание привлекли какие-то фигурки, копошившиеся у дальнего конца ангара.

«Ну Круль, ну гад… — холодея от злости, подумал Юрасик. — Уже нашел меня здесь, а? Ну ты подумай!»

Чувствуя, как его волевое мужественное лицо сворачивается, словно кислое молоко в нагретой кастрюльке, Юрасик стал осторожно, словно провокаторы могли заметить его на таком расстоянии, выбираться из машины, попутно соображая, как подойти к крулевской банде незаметно и взять хотя бы одного «языка».

Юрасик, прошлепав по грязи с полкилометра, притаился за ребристым боком ангара и прислушался к разговору провокаторов. Голоса, с удивлением услышал Юрасик, были как у подростков, ломкие, с подвизгом.

«Ну, сподобился Круль — с малолетками связался», — презрительно подумал Юрасик, подбираясь для прыжка.

Голоски за углом были беззаботные, перемежались с какими-то шипящими звуками, стуком, чпоканьем открываемых жестянок.

«Ну, мне еще токсикоманов не хватало!» — подумал Юрасик и правым плечом вперед, выбрасывая руку, ломанул на врага.

Он коршуном влетел в стайку весело чирикающих подростков, клекоча, хватая кого попало за что попало. До боли знакомый возглас «Пацаны, атас!» взорвал вечерний воздух, мальчишки порскнули, как воробьишки, а в Юрасиковой когтястой лапе остался один из пацанят, дико извиваясь и крича что-то то ли угрожающее, то ли умоляющее.