Читаем Темная Башня. Путеводитель полностью

Мартен, советник и колдун, сидел рядом с родителями Роланда. Будучи еще мальчиком, Роланд тем не менее понял, что его мать, изменница, на стороне Мартена и против отца. «Чья рука будет держать нож, который лишит жизни моего отца?» — гадает он, возможно, указывая на участие матери в заговоре против отца, хотя Роланд скорее всего предполагает, что непосредственным убийцей будет кто-то другой. Как именно погибает Стивен Дискейн, в эпопее не рассказывается, но не вызывает сомнений, что убийство организовал Мартен.

Роланд говорит нервно и сердито, ему нужно все объяснить. Джейк знает, что его ждет, а потому рассказ Роланда не очень-то ему интересен. Его выводят из себя игры, в которые играют взрослые, и он полностью отдает себе отчет в том, что стал беспомощным участником в одной из таких игр.

Джейк находит железнодорожную линию, и они решают идти по шпалам. В сумрачном свете они видят реликты древнего мира: лампы, бензиновые насосы, надпись: «АМОКО, НЕЭТИЛИРОВАННЫЙ». Несколько дней они бредут по путям. Пока не наталкиваются на ручную дрезину. Джейк знает, что это такое, Роланд — нет, но ему нравится, как она работает. Для него это еще одна старая, но работающая машина, вроде насоса, который он видел на дорожной станции.[52] Дрезина также первый из поездов, которым суждено сыграть важную роль в их походе к Темной Башне. Достаточно вспомнить Блейна, Чарли Чу-Чу, поезд из Федика через Тандерклеп в Калью Брин Стерджис.

Они по-прежнему путешествуют в темноте, но уже с куда большей скоростью. Роланд, ведомый ка, чувствует, что они уже близки к концу начала.[53]

Джейк спрашивает Роланда о том, как тот стал совершеннолетним, поскольку этот момент также можно рассматривать как конец начала жизни Роланда.

«Любовь и смерть были моей жизнью», — говорит Роланд в первоначальном варианте, как будто это всеобъемлющий ответ. Он рассказывает о критическом дне своей жизни, когда Мартен хитростью заставил его выйти на поединок с Кортом, задолго до того, как он успел подготовиться к этому поединку. Колдун зовет его в покои матери. Обстановка говорит сама за себя: одежда Мартена в беспорядке. Мать в одном только халате и явно смущена тем, что сын застал ее в таком виде.

Мартен дразнит и оскорбляет Роланда. Провоцируя его, вызывая злость. В ярости Роланд покидает покои матери, смех Мартена эхом звучит в ушах. Колдун и советник стрелков думает, что достиг своей цели, это первый, но далеко не последний случай, когда он недооценивает Роланда.

Корт готовил три поколения мальчиков к посвящению в стрелки. Каждый из них в свое время вызывал его на поединок или, если ему не хватало храбрости, уходил из учеников, чтобы тихо мирно жить в одном из соседних феодов. Те, кто побеждал Корта, становились стрелками. Остальных немедленно отправляли на запад, в изгнание, и они более никогда не видели ни своего дома, ни своих близких.

Ни один ученик в возрасте Роланда не добивался успеха. Обычно стрелками становились в восемнадцать лет, самым юным стрелком стал Стивен Дискейн, в шестнадцать лет. Даже Корт умоляет Роланда отказаться от своего намерения, говоря, что ему нужно учиться еще два года. Роланду четырнадцать. Он скорее мужчина, чем мальчик, но еще очень юн.

В качестве оружия Роланд выбирает сокола Давида, своего многолетнего спутника. Его будущее зависит лишь оттого, осталась ли жажда боя в стареющей птице. Давид — первый из длинной череды друзей, которых Роланд предает и бросает ради достижения своих целей. Выбор оружия демонстрирует его способность к импровизации, талант, который будет с ним на протяжении всего похода к Темной Башне. Корт выбор одобряет, хотя умудренный опытом наставник думает, что одержит верх.

Когда Давид вцепляется в голову Корта, тот бьет себя по лицу, чтобы умертвить птицу, и создается впечатление, что карьера Роланда как стрелка закончилась, даже не начавшись. С перебитыми крыльями, умирающий, Давид, однако, бьется за своего друга, продолжая рвать лицо Корта. Учитель не может справиться с двумя нападающими. Роланд ломает Корту нос и завладевает палкой учителя из железного дерева. Корт все еще не желает признать себя побежденным, пытается перейти в атаку, но Роланд к этому готов и отвечает ударом в висок.

Наконец, Корт сдается и отдает ключ от подвала, где находится награда Роланда: его револьверы, которые теперь принадлежат ему по праву. Не тяжелые, с рукояткой из сандалового дерева, револьверы отца, но громоздкие изделия из стали и никеля, которые служили отцу еще в период ученичества.

Перед тем как впасть в кому, из которой он может и не выйти, Корт, в статусе учителя, дает Роланду последний совет: «Пусть молва и легенда опережают тебя. Здесь есть кому разнести молву… Быть может, они все глупцы. Но пусть молва опережает тебя. Пусть на лице твоей тени отрастет борода. Пусть она станет темнее и гуще… Дай только время, и молва околдует и самого колдуна. Ты понимаешь, о чем я, стрелок?».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Марк Твен
Марк Твен

Литературное наследие Марка Твена вошло в сокровищницу мировой культуры, став достоянием трудового человечества.Великие демократические традиции в каждой национальной литературе живой нитью связывают прошлое с настоящим, освящают давностью благородную борьбу передовой литературы за мир, свободу и счастье человечества.За пятидесятилетний период своей литературной деятельности Марк Твен — сатирик и юморист — создал изумительную по глубине, широте и динамичности картину жизни народа.Несмотря на препоны, которые чинил ему правящий класс США, борясь и страдая, преодолевая собственные заблуждения, Марк Твен при жизни мужественно выполнял долг писателя-гражданина и защищал правду в произведениях, опубликованных после его смерти. Все лучшее, что создано Марком Твеном, отражает надежды, страдания и протест широких народных масс его родины. Эта связь Твена-художника с борющимся народом определила сильные стороны творчества писателя, сделала его одним из виднейших представителей критического реализма.Источник: http://s-clemens.ru/ — «Марк Твен».

Мария Нестеровна Боброва , Мария Несторовна Боброва

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)

В сборник избранных работ известного французского литературоведа и семиолога Р.Барта вошли статьи и эссе, отражающие разные периоды его научной деятельности. Исследования Р.Барта - главы французской "новой критики", разрабатывавшего наряду с Кл.Леви-Строссом, Ж.Лаканом, М.Фуко и др. структуралистскую методологию в гуманитарных науках, посвящены проблемам семиотики культуры и литературы. Среди культурологических работ Р.Барта читатель найдет впервые публикуемые в русском переводе "Мифологии", "Смерть автора", "Удовольствие от текста", "Война языков", "О Расине" и др.  Книга предназначена для семиологов, литературоведов, лингвистов, философов, историков, искусствоведов, а также всех интересующихся проблемами теории культуры.

Ролан Барт

Культурология / Литературоведение / Философия / Образование и наука