Читаем Темная Башня. Путеводитель полностью

Сцена эта также заставляет вспомнить Труляля и Траляля из «Алисы в Зазеркалье», что Сюзанна и делает, цитируя фразу: «Джем вчера, джем завтра, но сегодня никакого джема». Близнецы из книги предупреждают Алису, что нельзя будить Красного (Черного) короля, которому она снится. Если короля разбудить, говорят они, Алиса перестанет существовать, то есть девочка в одной лодке с Роландом и Сюзанной, являющимися живыми снами Стивена Кинга, двойники которого стоят сейчас перед ними.

Фумало и Фимало рассказывают Роланду, что после победы ка-тета в битве с Волками Алый Король заставил всех обитателей замка принять яд (аналог массовой гибели членов секты в Джонастауне, которая упоминалась ранее), а потом покончил с собой ложкой, выполнив древнее предсказание, которое знакомо Роланду, так что убить его теперь нельзя. Сейчас он заперт на Одном из балконов Темной Башни. Он удерживает Башню, ноне может подняться на ее вершину без сигула Эльда. И таким сигулом могут стать револьверы Роланда, если Алый Король отнимет их у стрелка. Тогда ничто не помешает ему вновь войти в Башню и подняться на самый верх. Он мог бы править оттуда, но в своем безумии попытается обрушить Башню. И ему это по силам, независимо оттого, есть Лучи или нет. Фумало и Фимало напоминают Роланду, что нет пророчества, согласно которому он должен идти дальше. Задача по спасению Лучей и Стивена Кинга выполнена, таким образом, Башня сохранится. Если он продолжит путь, то выйдет из-под опеки ка и вновь поставит Башню под удар, рискуя снабдить Алого Короля тем, что ему нужно.

Когда Роланд ясно дает им понять, что намерен идти дальше, они предлагают еду и одежду. Путешествие займет не один месяц, по скованной холодом Эмпатике. Искушение велико, но Сюзанне удается перед ним устоять, потому что она вспоминает предупреждение Роланда. «Она и представить себе не могла, что самым большим искушением ее жизни станет рыбацкий, крупной вязки свитер».

Еда и одежда в корзинах — иллюзия. Фимало и Фумало пытаются достать из корзин оружие, но Роланд и Сюзанна пристреливают их, едва они успевают взять его в руки. Файмало трансформируется в умирающего старика, который служил у Алого Короля премьер-министром, и звали его Рэндо Вдумчивый.[222] Роланд оставляет ему послание для Мордреда: «Скажи ему, если он отступится, то сможет какое-то время пожить с мечтами о мести… хотя я не знаю, какими поступками смог заслужить его месть… Если он и дальше будет идти за мной, я убью его, как собираюсь убить его Алого отца».

Часы Роланда каждый день отстают на несколько минут. Сюзанна надеется, что стремление завершить поход не заставит его забыть об осторожности. Если он допустит ошибку, ни один из них не дойдет до Темной Башни. Вернувшись на Тропу Луча, они выясняют, что дерево вновь горит, и впервые после ухода из Федика греются у костра. Мордред, идущий следом, так мерзнет, что сует в рот сухую траву: боится, как бы Роланд, обладающий острым слухом, не услышал перестука его зубов. Только ненависть не позволяет ему вернуться в замок его Алого отца.

Отравленная территория вызывает серьезные проблемы со здоровьем у тех, кто живет на ней или даже пересекает ее. Разрушители и тюремщики в Девар-Тои страдали различными заболеваниями кожи. У Роланда появляется и усиливается сухой, лающий кашель. На лице Сюзанны, у уголка рта, растет раковая опухоль. Она просит Роланда вырезать опухоль, но тот предлагает подождать. Ирония судьбы, но именно эта опухоль подсказывает ей, как вернуться к Эдди. После нескольких ночей без костра, Роланд и Ыш выгоняют из леса стадо оленей. Роланд и Сюзанна убивают десятерых, которые становятся для них едой, одеждой и даже лекарством, излечившим кашель Роланда. Швея из Роланда никакая,[223] так что Сюзанне приходится перешивать его швы. Теперь у каждого есть кожаная жилетка, штаны, пальто и рукавицы.

Сюзанна экономит время, которое им приходится тратить на преодоление заснеженных полей, изготовив Роланду снегоступы. Она так довольна своим вкладом в их борьбу с возникшими трудностями, что не чувствует угрызений совести, позволяя Роланду тащить себя на волокуше, примерно на такой же когда-то его самого тащили вдоль берега моря. Однако им требуется три недели, чтобы подняться на гребень хребта, а потом двинуться вниз. Ночью ей снятся Эдди и Джейк. Эдди говорит ей, что она должна позволить Роланду идти к Башне в одиночку. Джейк напоминает ей, что нужно остерегаться Дандело.

Мордред все больше и больше отстает от отца и матери, преодолевая глубокий снег, стараясь добыть еду, согреться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Как мы пишем. Писатели о литературе, о времени, о себе [Сборник]
Как мы пишем. Писатели о литературе, о времени, о себе [Сборник]

Подобного издания в России не было уже почти девяносто лет. Предыдущий аналог увидел свет в далеком 1930 году в Издательстве писателей в Ленинграде. В нем крупнейшие писатели той эпохи рассказывали о времени, о литературе и о себе – о том, «как мы пишем». Среди авторов были Горький, Ал. Толстой, Белый, Зощенко, Пильняк, Лавренёв, Тынянов, Шкловский и другие значимые в нашей литературе фигуры. Издание имело оглушительный успех. В нынешний сборник вошли очерки тридцати шести современных авторов, имена которых по большей части хорошо знакомы читающей России. В книге под единой обложкой сошлись писатели разных поколений, разных мировоззрений, разных направлений и литературных традиций. Тем интереснее читать эту книгу, уже по одному замыслу своему обреченную на повышенное читательское внимание.В формате pdf.a4 сохранен издательский макет.

Анна Александровна Матвеева , Валерий Георгиевич Попов , Михаил Георгиевич Гиголашвили , Павел Васильевич Крусанов , Шамиль Шаукатович Идиатуллин

Литературоведение