Темная Башня

Наконец, лестница осталась позади. Они оказались в просторном, сводчатом помещении, более всего напоминающим гигантский вестибюль отеля, правда, сам отель отсутствовал. Ыш решительно пересек его, мордой к полу, с мотающимся из стороны в сторону хвостом. Джейк поспевал за ним только бегом. Оставшиеся в плетеной сумке рисы стучали друг о друга. В дальнем конце вестибюля-склепа стоял киоск с надписями на пыльном стекле: «ПОСЛЕДНИЙ ШАНС ДЛЯ ПОКУПКИ НЬЮ-ЙОРКСКИХ СУВЕНИРОВ» и «ПОСЕТИТЕ 11 СЕНТЯБРЯ 2001 ГОДА! ПОКА ЕЩЕ ЕСТЬ БИЛЕТЫ НА ЭТО НЕЗАБЫВАЕМОЕ ЗРЕДИЩЕ! АСТМАТИКАМ БЕЗ СПРАВКИ-РАЗРЕШЕНИЯ ОТ ВРАЧА БИЛЕТЫ ПРОДАВАТЬСЯ НЕ БУДУТ!» Джейк задумался, а что же такого незабываемого могло произойти в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года, и решил, что, возможно, ему и не хочется знать.

Внезапно, так громко, словно голос говорил прямо в ухо, в голове раздались слова: «Эй! Эй, Позитронная леди! Ты еще здесь?»

Джейк понятия не имел, кто такая Позитронная леди, но голос узнал сразу.

«Сюзанна! — прокричал он, остановившись около туристического киоска. Удивленная, радостная улыбка осветила его уставшее лицо, и оно вновь стало детским. — Сюзи, ты здесь?»

И услышал ее ответный, радостно-изумленный крик.

Ыш, обнаружив, что Джейк более не следует за ним, повернулся и нетерпеливо позвал мальчика: «Эйк! Эйк!» Но Джейк в тот момент не мог на него откликнуться.

— Я тебя слышу! — прокричал он. — Наконец-то! Господи, с кем ты говорила до этого? Продолжай кричать, чтобы я смог определить, где мне тебя…

Позади, то ли с верхней площадки лестницы, то ли уже с середины, кто-то проорал: «Он там!» Послышались выстрелы, но Джейк едва их расслышал. Потому что мальчика охватил ужас: что-то заползло ему в голову. Что-то, напоминающее ментальную руку. Он подумал, что это, возможно, «низкий» мужчина, с которым он говорил через дверь. Рука «низкого» мужчины нащупала управляющие диски в каком-то «Догане» Джейка Чейберза и теперь вращала их. Пытаясь

(не дать сделать ни шагу заставить меня замереть на этом самом месте застыть столбом)

остановить меня. И рука эта смогла забраться к нему в голову, потому что, посылая ментальный сигнал и получая на него ответ, он открыл…

«Джейк, Джейк, где ты?»

Отвечать времени не было. Однажды, пытаясь открыть Ненайденную дверь в Пещере голосов, Джейк вызвал образ миллиона широко открывающихся дверей. Теперь он вызвал другой: одной, с грохотом захлопывающейся двери.

И очень вовремя. Еще с мгновение его ноги оставались прикованными к полу, а потом что-то закричало от боли и отпустило его. Позволило сдвинуться с места.

И Джейк сдвинулся. Сначала неуклюже, потом все более уверенно. Боже, а ведь он едва не погиб! Он слышал зов Сюзанны, очень далекий, но не решался открыться, чтобы ответить на него. Ему оставалось лишь надеяться, что Ыш не потеряет ее след, а она не прекратит его звать.

3

Потом он пришел к выводу, что вскоре после последнего слабого крика Сюзанны, должно быть, начал петь песню, которую слышал по радио миссис Шоу, но точно сказать, конечно, не мог. С тем же успехом человек, слегший с простудой, может пытаться определить, в какой именно момент у него заболела голова. В чем Джейк мог быть уверен, так это в непрекращающемся грохоте выстрелов, а однажды пуля с воем отрикошетила от стены, но все это происходило далеко позади, очень далеко, так что он перестал пригибаться при каждом выстреле (а потом и оглядываться). А кроме того, Ыш убегал вперед, быстро-быстро переставляя мохнатые лапы. В стенах и под полом стучали и хрипели неведомые машины. На полу появились стальные рельсы. Джейк предположил, что когда-то здесь курсировал трамвайчик, избавлявший туристов от необходимости преодолевать коридор на своих двоих. Через одинаковые интервалы Джейк видел на стенах строгую надпись: «ВПЕРЕДИ „ПАТРИЦИЯ“; ФЕДИК; СИНИЙ ПРОПУСК ПРИ ВАС?» В некоторых местах плитки осыпались, в других рельсы исчезли, кое-где застоявшаяся, кишащая паразитами вода заполняла выбоины в полу. Два или три раза Ыш и Джейк прошли мимо каких-то транспортных средств, нечто среднего между тележкой, на которой игроки ездят по полю для гольфа, и грузовичком с плоской платформой. Прошли они и мимо робота с головой, похожей на большую репу. Робот тускло сверкнул красными глазами и прохрипел одно слово, вроде бы: «Стоять!» Джейк поднял орису, не зная, поможет ли она остановить робота, если он двинется за ним, но робот не шевельнулся. Должно быть, на вспышку глаз ушла последняя толика энергии, еще остававшейся в аккумуляторах, атомных или каких-то еще, которые питали системы жизнедеятельности робота. Тут и там стены изрисовали граффити. Две надписи показались ему знакомыми. «ALL HAIL THE CRIMSON KING»[19], с красным глазом вместо точки в каждом «i», И «БАНГО СКАНК, ‘84». «Да уж, — рассеянно подумал Джейк, — этот Сканк везде поспел». А потом впервые ясно услышал свой голос. Он, оказывается, напевал. Услышал не слова, а старый, едва запомнившийся рефрен одной из песен, которую когда-то слышал по радио на кухне миссис Шоу: «Э-уимови, э-уимови, э-уиии-аммм-иммм-овии…»