Темная дикая ночь

— Ничего, — отвечаю я. «Я люблю тебя» — вот что хочу ей сказать, но сколько еще раз я должен это произносить, не получая от нее в ответ того же? Вместо этого я наклоняюсь к ее губам, умирая от желания снова почувствовать ее поцелуй.

Но Лола отодвигается сразу после еле ощутимого касания, снимает свои очки и смотрит на меня. Она растрепанная, явно перенапряженная, и сейчас я замечаю четыре пустые кофейные чашки на полу возле стула и ее безумный взгляд.

— От тебя никаких новостей, — говорю я. — И я волновался.

Она кивает и трет глаза.

— Я пыталась наверстать упущенное. Начала паниковать… так что, — глядя на меня продолжает она. — Думаю, это все потому, что я никогда так сильно не запаздывала с проектами.

Я глажу ее по руке.

— Все в порядке, лапочка. Просто дай себе время все решить.

Она морщится и поворачивается лицом к столу.

— Ну, сейчас все совсем не в порядке. Я даже не располагаю роскошью что-то обдумывать. Просто стою посреди обвала всех крайних сроков.

— Если тебе нужен перерыв, ты можешь поработать у меня, — говорю я, оглядывая ее комнату и размышляя, что, возможно, более организованное пространство ей поможет. — Я приготовлю ужин, а ты можешь сидеть за столом и работать.

Лола качает головой.

— Мне не перенести все вещи отсюда. И необходимо просто прорваться и все.

Кивнув, я разворачиваюсь и сажусь на ее кровать.

— Скажи, чем мне помочь.

Лола замолкает, уставившись на незаконченный рисунок на экране компьютера. Кажется, она даже не моргает.

— Лола, как я могу тебе помочь?

Закрыв глаза, она резко вздыхает, будто только сейчас вспомнив, что я здесь.

— Раньше мне было проще, — тихо говорит она. — Я могла отвлечься от всего и не переживать, не упустила ли я что.

Я подаюсь вперед, поставив локти на колени.

— Упустила? Ты о чем?

Вялым жестом она показывает в сторону компьютера.

— Я работаю на этим уже несколько часов и не подобралась даже к середине. Нужно сделать еще двадцать шесть страниц, и пока что получается одно дерьмо, — она поворачивается и смотрит на меня через плечо. — Раньше я могла просто погрузиться в работу. Теперь же я знаю, что ты дома, ты в магазине, ты в кровати. И это все, о чем я в состоянии думать.

Улыбнувшись, я встаю и, подойдя к ней, целую в шею сзади. Она напрягается, потом обмякает, и я мягко провожу губами от шеи до уха.

— Сейчас я здесь. И мы научимся, как все сбалансировать. Мне тоже трудно работать.

— Я просто хочу нажать на паузу, — продолжает она, будто не слыша меня.

— На паузу?

Кивнув, она встает из-за стола и вынуждает меня отступить на шаг.

— Просто… чтобы все доделать. Знаю, мы планируем быть вместе. И я хочу это, правда. Просто я…

Я чувствую резко накатившую тошноту и холод.

— Лола, но ведь происходящее между нами не всегда будет ощущаться настолько всепоглощающе.

Она качает головой.

— Думаю… для меня будет. Но я не могу себе позволить все провалить, Оливер. Это слишком важно для меня. Прекрасно понимаю, так будет не каждый день, но просто умру, если все испорчу.

— Знаю, любимая, я… — я останавливаюсь на полуслове, а сердце замирает от смущения, когда понимаю: она говорит не про нас. Лола снова показывает в сторону экрана.

— Я работаю над воплощением этой мечты с пятнадцати лет, — шепотом говорит она. — И почти не знаю, на что похожа моя жизнь без нее. Но вчера утром я просто легла спать, потому что не спала всю ночь. Я терпеть не могу работать с Остином и Лэнгдоном. И сама себя ненавижу, что запорола дедлайн. Но это именно то, что я хочу делать. И у меня сейчас есть возможность это делать, но я позволяю всему разрушиться.

У меня в груди растет предчувствие беды.

— Нам не обязательно каждую ночь проводить вместе. И я не жду, что ты сбавишь темпы работы ради нас. Я пришел сюда только потому, что после того, как именно мы расстались в субботу, мне странно ничего от тебя не слышать. Я беспокоился.

Она садится на край своей кровати.

— Я знаю. Прости меня.

Сев рядом, я беру ее за руку.

— Тебе не за что извиняться. Мне просто жаль, что ты в таком напряжении.

Она кивает, и кивает, и кивает. Этот жест медленный, непрерывный и выражающий отчаяние. Затем она поворачивается лицом ко мне. У нее покрасневшие веки и белки.

— Давай поставим на паузу.

Мой мозг запинается, пытаясь понять ее слова.

— Что?

Сглотнув, она пытается снова:

— Давай сделаем перерыв.

Мне тоже пришлось проглотить образовавшийся комок в горле, прежде чем смог говорить:

— Не уверен, что понимаю тебя.

— Я про то, что я хочу быть с тобой, но не думаю, что готова сейчас.

Я ничего не понимаю.

— «Сейчас»?

Она кивает.

Нахмурившись, я стараюсь ухватить суть.

— Так значит… тебе нужно неделю поработать в тишине? Конечно же, я за.

Лола смотрит на свои руки.

— Я не знаю. Думаю, может нам стоит попробовать вернуться туда, где мы были пару недель назад, а потом, летом, посмотреть, как будут обстоять дела.

Я смотрю на нее, открыв рот, и чувствую, как мое сердце растворяется в кислоте.

— Но Лола, сейчас март.