Темная душа: надо память до конца убить

– Одно поместье, но погоди, не перебивай, об этом позже, – Кэт стянула с головы капюшон своей парки, помолчала, вспоминая, – ты не представляешь, как я была измучена к сему судьбоносному моменту, Джерри. Мне каждую секунду хотелось попеременно то рыдать, то ругаться. Я выламывала лапу у ели и молила Небо послать мне помощь. Форд стоит, до отправки самолета в Нью-Йорк осталось три часа, я не успеваю ни туда, ни сюда. Опоздать не могу, потому что на новые билеты у меня попросту нет денег. В общем, …трудноразрешимая ситуация. И тут – спасение! По дороге, ведущей с вершины холма, на который мне надо забраться, петляет автомобиль! Я выскакиваю на дорогу, протягиваю руки – о, чудо, мои молитвы услышаны! О, вот ты, принц на белом коне, спаси меня! Принц подбирается поближе, въезжает колесами коня в самую грязную лужу, которую только можно отыскать на всей этой дороге, и окатывает меня дождем насыщенного бурого цвета.

Кэт сделала паузу. Трагичными глазами долго смотрела на Джерарда, который, почему-то, слегка покраснел. Видимо, из чувства стыда за соотечественника.

– Вот что ты обо всем этом думаешь? – просила она с надрывом.

– Ужасно, – проникновенно посочувствовал Джерард, – каков подлец…

– Не то слово, – Кэт мстительно сморщила переносицу, – Еще знаешь на такой крутой тачке серебристо-серого цвета. Прямо Джеймс Бонд. А ты, Джерри, на какой тачке ездишь?

– Я? – Джерард с хладнокровием разведчика выдержал ее пытливый взгляд, – Я вообще машины не люблю. Езжу на велосипеде.

– На велосипеде? Как интересно! И в аэропорт ты приехал на велосипеде? В таких-то ботинках?

– В аэропорт приехал на такси. Э-э-э, слушай, Кэт, – Джерри снял кожанку, разместил ее на спинке кресла. Остался в тонком шерстяном свитере, подчеркивающем рельефность грудной клетки, – Ты наверняка сделала кучу фото, путешествуя по Шотландии?

– Фото? Нет, – засмотревшись на мощную грудь и руки шотландца, Кэт запамятовала, что собиралась развить тему с машиной, – я плохой фотограф. Обычно делаю зарисовки. Оттого и приехала к поместью с опозданием, что убила на них уйму времени.

– Ты рисуешь?

– Ну да. Моя работа отчасти. В Шотландию меня привели в основном художественные дела.

Она порылась в своей стильной сумочке, разительно противоречащей выбору одежды, достала большой блокнот в твердом переплете, протянула его Джерри.

– Хочешь – взгляни.

Он раскрыл блокнот на середине. Там с большим мастерством был нарисован цветок чертополоха на колючем стебле. Джерри перевернул страницу, увидел волынщика. По пояс голый, усатый, в килте, со спорраном на бедрах, в гетрах и ghillie brogues на ногах волынщик во всю силу легких дул в волынку.

Стал листать дальше: блокнот был заполнен рисунками, сделанными простым карандашом. В руке художницы ощущался профессионализм и талант. Джерри видел пейзажи – горы и долины с пасущимися на них отарами овец, рассматривал замки, порой мрачные цитадели, порой легкие особнячки с островерхими крышами. Его взгляду предстал нарисованный паб с вывеской, гласившей “Three chimneys”. За пабом следовала пивная бутылочка, на этикетке которой кельтской вязью значилось «Fraoch. Heather Ale», а рядом стопочкой шли, видимо, к месту вспомянутые и нетвердой рукой записанные стихи Стивенсона о малютках-медоварах и вересковом меде.

На следующей странице красовался воинственный шотландский король в летящей по ветру мантии. Он въезжал на утес на боевом коне, простирая свою карающую длань к волнам моря, в которых его волей только что погибли два упрямых пикта – последние хранители волшебного рецепта. На следующем развороте он задержался дольше обычного.

– Кэт, где это? – Джерри указал на картинку. Холм, на вершине его, словно корона, ровное кольцо из вертикально поставленных камней.

– Этот кромлех? – Кэт заглянула в тетрадку, – Точно не помню. Стоячие камни у вас тут не редкость.

– Точно такой же кромлех есть недалеко от моего дома…– Джерри погрузился в изображенную карандашом Шотландию, – Что правда, то правда. На нашей Альбе много Мест Силы, воздвигнутых друидами.

Перелистнув страницу, он ругнулся, выразительно модулируя интонацию голоса.

– Хо-хо! – заулыбалась Кэт. – Возьму на себя смелость предположить – это был гэльский?

– Не нашел подходящих английских слов, чтобы выразить, – Джерард указал на очередной рисунок, – восхищение.

– Дай пять, мы оба мастерски ругаемся на непонятных наречиях! – она звонко ударила своей ладошкой по подставленной широкой ладони.

– Черт возьми, Кэт, это очень красиво. Кто она?

– Спасибо. Она – прекрасный фантом, которого видели лишь избранные. И увидев, уже не смогли забыть. Я вряд ли могу отнести себя к числу этих счастливчиков: встречала только эскизы с ее изображением, один раз читала описание готовой картины. Это Ундина. Миру она не известна, как не известен и гений, создавший ее.

Кэт замолчала. Он пожал плечами в знак того, что с Ундиной не знаком.