Темная душа: надо память до конца убить

– Хм. Мне этот Эбботсхольм никогда особо не нравился.

– Из пятой по счету школы.

– Частные школы – плохая затея, Бри. Не видим девочку месяцами. Пусть живет дома и ходит в обычную сельскую школу. Хотя бы в тот же Сильверглейдс, где мы с братом учились. Роберт будет возить ее.

– Ты меня не слышишь. У Рокси проблемы с дисциплиной. В этом виноват ты, научил девчонку размахивать палками. Ими она бьет всех без разбору, есть на то причина или нет.

– Без причины Рокси драться не станет. Я уверен, мальчишка получил по заслугам. Что касается палок – девочке необходимо уметь за себя постоять…

– Конечно! – Бри вскинула свои надменно выгнутые брови, отчего лицо ее обрело хищное выражение. – При таких-то генах…

Она хотела продолжить, но прикусила язык. Глаза Джерарда нехорошо сверкнули.

– Не о чем тут говорить, – он свернул письмо и бросил его на стол к остальным бумагам. – Решено, твоя дочь остается в поместье. Не доставай ее и не читай нотаций. Я с ней побеседую, когда вернусь.

– Куда ты? – Бри поднялась из кресла.

– Еду в Олд Дочарн, старый Фитц-Грегори вызывает. Срочное дело, – он быстро пошел к дверям.

– Это же надолго! Ты собирался пообедать с семьей.

– Семья подождет, Бри? – он вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Бри выдвинула наглую челюсть, сплюнула в топку камина. В комнату заглянула горничная с подносом, на котором дымилась чашка кофе.

– Кофе для мистера Джерарда!

– Давай сюда! – Бри взяла поднесенный ей кофе, жестом отослала горничную, и, упершись крепким бедром в край письменного стола, выпила все до капли. Затем выкурила сигариллу, затушила окурок в кофейной чашке.

– Роберт, перестаньте отмалчиваться, вы меня нервируете! Что там стряслось? Башня обрушивается?

– Не говорите под руку, мэм. Я пока не влез. Будете отвлекать, оступлюсь, упаду и расшибусь насмерть.

– Не драматизируйте, Роберт. Падая с такой высоты, расшибиться на смерть не возможно. Максимум, сломаете себе хребет.

– Как мило. Сломанный хребет будет на вашей совести.

– Нашли, чем стыдить, Роберт. Если бы это был мой собственный сломанный хребет, я бы затрепетала. Ваш сломанный хребет как-нибудь переживу. Лезьте быстрее, вам оплатят лечение, вы же знаете!

– Вы бесчеловечны, мэм!

– Лезьте! Мое семейное гнездо готово развалиться! Я не буду смотреть на это спокойно!

Тихо чертыхаясь, Роберт ухватился за гротескно вывернутый сук старого вяза, что рос перед островерхой башенкой, полез выше. Башенка с торца примыкала к северному крылу особняка. Почти под самой ее черепичной крышей находилось арочное окно. Оно было целью восхождения Роберта. Ему нужно было долезть и по возможности заглянуть в окно. Проверить, все ли в порядке.

Ночью по особняку разошелся оглушительный треск. Роберт думал, ему приснилось. Но леди Софи МакГрей, хозяйка особняка, тоже слышала треск. Треск слышал и кое-кто из персонала. Все сходились во мнении, что источником треска было закрытое и заброшенное северное крыло, а точнее эта пятиугольная башенка, выходившая окном в сад.

Северное крыло – настоящий лабиринт с заваленными старой мебелью залами, полуобвалившимися винтовыми лестницами, закутками, передвигающимися стенами и прочей загадочной ерундой. Крыло было необитаемым, черт знает сколько лет. Или даже столетий. Думать о том, чтобы добраться до башенки по внутренним ходам и не свернуть себе шею, было полным сумасшествием.

После завтрака Роберт решил между делом оценить целостность стен с внешней стороны. Никуда лезть он, естественно, не собирался. Но за ним увязалась леди Софи. И планы изменилась. В перспективе замаячил сломанный хребет.

– Бодрее, Роберт!

– Разрешите мне сходить за лестницей, леди Софи!

– Зачем вам лестница, когда есть этот прекрасный вяз? В вашем возрасте, мужчина, я могла взобраться и спуститься по его удобным ветвям не хуже африканского гамадрила. Вы почти на месте! Держитесь за те вон прутики у вас над головой, осторожно ступайте по этому вон суку. Он толстый, выдержит.

Выполняя указания, Роберт стал боком передвигаться по указанному суку, который скрипел и кренился под ногами, но подвел его почти под самое окно. Вытянув шею, Роберт заглянул в окно. Сначала в нечищеном стекле отразился сад. Потом в глубине возникло помещение. Роберт сильнее вытянул шею.

– Вы прямо гусь, – донеслось снизу, – видите что-нибудь?

– Вижу комнату, – отозвался Роберт. За годы он научился реагировать спокойно на ее колкости. Отвечать на них было бессмысленно и даже чревато. Контратаку леди Софи воспринимала как вызов и принималась нещадно упражняться в ехидстве, к которому у нее имелся большой талант.

– Как неожиданно. Обнаженную деву, принимающую ванну, не видите?

– Нет. Но, – он вгляделся. Стена против окна осветилась выглянувшим из-за туч солнцем. Ее располовинила широченная, страшная трещина. Значит, не показалось и не привиделось. – Я вижу разлом в стене, леди Софи!

Леди Софи заковыристо выругалась по-гэльски, отчего Роберт опасно пошатнулся, но умудрился удержать равновесие. Более чувствительный к брани сук не выдержал и сломался. Элджин полетел вниз, растопырившись в воздухе, как паук.