Тёмная физика (четыре тома под одной обложкой)

- Позвольте вам представить Люциуса Малфоя. А моё имя вам произносить не следует. Я здесь всего лишь наблюдатель. Ведь с нарушителями договоров нужно держать ухо востро...

- Может быть мы пройдем в более удобное место для приватного разговора? - гоблин сразу уловил о какой катастрофе пойдёт речь. Если он справится с ней, то его статус в банковском клане может повыситься.

- А ты кто, носатый? И какие у тебя полномочия?

- Зовите меня Гнилотык. Полномочия мои самые полные. Я могу говорить от имени всех гоблинов Британии.

- Вали отсюда, Гниломозг. Привели того, кто может говорить от имени банка "Гринготтс"!

- Это одно и то же, волшебник-сэр, - льстиво оскалился гоблин. Впрочем, льстивость усмотрел, кроме соплеменников, разве что Волдеморт, читающий эмоции. А так, с точки зрения человека, это была явная мимика угрозы. Непонятные твари, не удивительно, что постоянно с ними воевали - этот, вон, со всей душой, льстит, а волшебники принимают за агрессию... и понеслась резня!

Когда компания ушла за дверь, которая не открывалась ни для одного волшебника, Рита Скиттер заглянула в записи, сделанные Прытко пишущим пером. В принципе, после укола связь между ними установилась, если можно так сказать, двусторонняя, то есть она сразу поняла в тот момент, как им пользоваться и догадывалась, что ей ещё нужно будет поработать над своими мыслями.

Например, она вручную, обычным пером вычеркнула строку про "упругий зад Люцика, скрывшийся за дверью" и "бугристые и налитые звериной мощью бицепсы Крэбба, проступающие даже сквозь просторную мантию". Эти моменты понятны и объясняются недостатком контроля, но вот что делать с эпитетами, которыми обрамлялось всякое упоминание Волдеморта? А именно так и было написано, без всяких глупых хейти (авт.: в скальдической литературе - поэтическое описательное имя. Есть версия, что их использовали из страха призвать существ. Вроде как назвать бэра "медведем", то есть "тем, кто ест мёд". По сути, "Тот-кого-Не называют" тоже можно считать хейти).

Но Мерлин с ним, с именем, это же всего лишь на бумаге, можно и исправить, а что делать с прилагательными рядом? "Сиятельный", "богоподобный", "вызывающий суеверный страх у глупцов" и так далее и тому подобное... Какое-то это перо дефективное. Но красивое, да... Птичка явно не местная и волшебная. Может кетцаль (авт.: священная птица ацтеков. Реальная, красивенькая)?

***

Тем временем в кафе "Фортескью" на веранде сидели две молодые парочки: Простатус и Лили Пруэтт и Джеймс и Утера Поттер.

- Что там такое происходит в Гринготтсе? - почти хором заинтересовались девушки. Парни сидели спиной и не видели волнения. А тем временем, гоблины уже разгоняли толпу зевак: хоть мир и волшебный, а поглазеть на чужие неприятности и здесь любят.

- Плевать, - авторитетно заявил Джеймс, даже не обернувшись. - Дамблдор запретил нам реагировать на возню вокруг банка. Сказал, что это всё к нашей пользе, как бы не выглядело со стороны.

- И ты ему веришь? - с сомнением спросила Лили.

- А почему бы и нет? Он всё делает ради общего блага, не раз это доказал.

- Но... Простик, ну скажи ты ему!

- А что сказать? Я согласен, - Пруэтт сунул в рот большую ложку мороженного и с наслаждением скорчился от того, что зубы заломило.

- Какие же вы идиоты, - фыркнула Утера, глядящая на компанию с завистью. У неё нарисовался уже довольно большой живот, и она не прочь бы поесть мороженного, только вот пока ещё не приготовили спецзаказ, соответствующий её желанию: с запахом жжёной резины с клубникой и со вкусом зелья от фурункулов, но сладкого. У беременных свои причуды, которые, к счастью, готовы удовлетворить в волшебном кафе.

А Лили, в свою очередь, завидовала ей: пока она не могла забеременеть. А как было бы здорово вот так же чудить, требуя у Джеймса принести какую-нибудь странную еду... Так! Стоп! При чём тут Джеймс? Её любимый муж - Простатус Пруэтт! Она перевела взгляд с одного молодого мужчины на другого: определённо, её рыжуля гораздо симпатичней. Может не так выгоден, как Поттер, единственный наследник большого состояния, но и Пруэтты чистокровны и влиятельны. Опять же проклятье... Кто, если не Белла Пруэтт снимет замок с её чрева?

- Ута, вы уже выбрали имена ребёночку? - решила перевести тему Лили.

- Гарри. Гарри Поттер. Звучит? - она с нежностью посмотрела Джеймса, отчего Лили почувствовала укол ревности. Странно. Так не должно быть, ведь Простик сидит радом, весь такой красивый.

- А если девочка? - всё-таки набралась она сил, чтобы спросить.

- Мама сказала, что это мальчик. И он будет могучим волшебником, - отрезала Утера, и разговор оборвался на такой бравурной ноте. Вся компания молча принялась лизать мороженное.

4-12. Добрый конец - всему делу венец