Джентри сидел на матрасе на втором этаже и в третий раз за день прочищал и смазывал свой «ругер». Единственным источником света была лампа с потрепанным шелковым абажуром. Сукно на бильярдном столе покрывали темные пятна и подтеки.
Сол Ласки вошел в освещенный круг, неуверенно огляделся и подошел к Джентри.
– Привет, Сол,– произнес Джентри, не поднимая головы.
– Добрый вечер, шериф.
– Учитывая, сколько мы пережили вместе, Сол, я бы предпочел, чтобы ты называл меня Робом.
– Хорошо, Роб.– Сол впервые улыбнулся.
Джентри защелкнул барабан и покрутил его. Осторожно и сосредоточенно, один за другим, он принялся вставлять патроны.
– Марвин уже начал высылать группы,– заметил Сол.– По двое, по трое.
– Отлично.
– Я решил, что пойду с группой Тейлора в командный центр,– сказал Ласки.– Я сам вызвался. Чтобы отвлечься.
Джентри бросил на него быстрый взгляд, и он пояснил:
– Это не потому, что я не хочу присутствовать при захвате Фуллер. Просто я думаю, члены банды недооценивают, насколько опасным может быть Колбен…
– Понимаю,– кивнул Джентри.– Они сказали, когда все начнется?
– Сразу после полуночи.
Шериф отложил в сторону револьвер и откинулся на подушку.
– Новый год,– произнес он.– Счастливого Нового года.
Сол снял очки и протер стекла салфеткой.
– Ты ведь довольно близко познакомился с Натали Престон, правда?
– После твоего отъезда она пробыла в Чарлстоне всего несколько дней,– ответил Джентри.– Но мы… мы прекрасно поняли друг друга.
– Замечательная девушка,– подтвердил Сол.– При общении с ней создается впечатление, будто знаешь ее тысячу лет. Очень интеллигентная и тонкая натура.
– Да,– согласился Джентри и глубоко вздохнул.
– Я все-таки надеюсь, что она жива,– сказал Сол. Джентри поднял голову к потолку. Тени на нем были как кровоподтеки и напоминали разводы на бильярдном столе.
– Сол,– прошептал он,– если она жива, я очень хочу вытащить ее из этого кошмара.
– Надеюсь, ты сделаешь это… Извини, но мне нужно пару часов поспать перед началом нашего праздника.– И он направился к матрасу у окна.
Некоторое время Джентри упорно разглядывал потолок. Он ждал. Когда наконец его позвали, он уже был готов.