Темная Империя. Книга 2

Попрощавшись с внучкой, он шагнул в грани и не спеша направился ко дворцу. Белое безмолвие срединных граней умиротворяло»!Тишина радовала сердце, свет настраивал на что-то возвышенное, доброе, светлое…

Арвиэль раздвинул грани и шагнул в ворота собственного дворца, чтобы застыть, потрясенным изваянием.

Дворец сверкал!

В лучах едва вошедшего солнца он искрился едва ли не всеми цветами радуги, а крылатые демоны продолжали натирать его, не прерываясь ни на секунду. Да что они! Вампиры, долженствующие с восходом солнца покинуть свой пост, мелкими веничками, выметали двор, стараясь не пропустить ни песчинки!

О том, кто может заставить демонов и вампиров настолько проникнуться рвением к исполнению поручений, Арвиэль знал, и потому, вновь шагнув в грани, миновал лестницу и вышел уже во дворце. Здесь так же было безукоризненно чисто.

Шумно выдохнув, властитель Хаоса направился туда, откуда ему уже доводилось вытаскивать внука.

Но масштаб происходящего потряс даже повелителя Ада!

— Я сказал смерть, — услышал Арвиэль, едва вошел в административный отдел.

Посеревший демон валялся перед столом слишком занявшего место Гривора принца Хаоса. Демона повелитель Ада знал — Нербиус, но вот чего он не мог знать:

— Это было двести лет назад, ваше смертейшество, двести лет же…

— Сдохнешь, — скучающим тоном небезызвестного бога подводных глубин ответил Эллохар, продолжая перелистывать бумаги. — И первый лорд твоей правой руки сдохнет, и четвертый, и даже второй левой руки и…

— Рэн, — мягко, едва слышно, позвал Арвиэль.

И в администрации все затаили дыхание, с надеждой глядя на властителя.

Надежда погибла, едва принц, не поднимая головы, ответил:

— Дед, я занят.

И все вновь вернулись к работе — горгулы таскали папки с документами из архивов, до которых уже добрался наследный принц, стригои, вносили пометки и разбирали дела вековой давности, бадзуллы ожидали распоряжений, демоны, продолжали надеяться на чудо, и бросали умоляющие взгляды на повелителя, причем как демоны осужденные, так и несчастные крылатые, в данный момент наводившие блеск на окна.

Арвиэль невольно улыбнулся и испытал желание уйти, оставив все, как есть, но в отличие от всех присутствующих, он видел то, что Эллохар пытался скрыть, направив свою бешенную работоспособность на дела Ада. И потому вновь позвал:

— Рэн.

В бешенстве отшвырнув от себя папки с такой силой, что всю администрацию на несколько мгновений заполнил дождь из документов, принц Хаоса вскинул голову, направил полный ярости взгляд на повелителя, и прорычал:

— Что?

«Он сейчас трансформируется второй раз, — неожиданно отрешенно подумал Арвиэль.»

Интуитивно ощутили опасность и все присутствующие, даже стригои, чья смерть наступила уже давно, невольно отодвинулись подальше от принца Хаоса. Что говорить о демонах — те боялись вдохнуть.

— Рэн, ты на грани, — очень спокойно констатировал повелитель Хаоса.

— Нет, я в полном порядке, — солгал Эллохар, жестом приказав ближайшему горгулу подать ему следующую папку.

Аривиэль усмехнулся про себя, но внешне ничем не показал, напротив, протянул осторожное:

— У меня здесь бочка янтарного эльфийского вина…

— Нет, — сухо, и решительно ответил магистр Смерти, вновь приступая к чтению документов.

— Огненное из предтеч Бездны, — искушающим тоном продолжил Арвиэль.

— К Бездне! — недвусмысленно отказался Даррэн.

И даже не обратил внимания, что когти его левой, придерживающей папку руки, начали стремительно увеличиваться.

«Совсем плохо, — понял Арвиэль».

И следующие несколько минут, как и все присутствующие, молча следил за внуком. Когти исчезли. Осужденный на казнь лорд Нербиус судорожно вздохнул, но даже не пошевелился. Ужас перед неведомой мощью принца словно сковал всех. А Арвиэль напряженно думал. Он, как никто знал, насколько Рэн ненавидел свою демоническую сущность. Ненавидел столь яростно, что впервые допустил трансформацию, лишь в Бездне, в момент, когда опасность грозила человечке Дэе Риате. И до этого момента, повелитель Ада искренне сожалел, что тогда, когда Рэн вернулся в облик темного лорда, он сумел сдержаться и не сделал своей ту, которую любил. С тех пор, как план не удался, Арвиэль испытывал смешанные чувства — с одной стороны он искренне восхищался и гордился сдержанностью внука, но с другой, отчетливо понимал, что всем было бы проще, поступи он согласно своей натуре. А так дружба, благородство, великодушие, совершенно не свойственные демонам…

Но сейчас, видя, что Даррэн на грани полной боевой трансформации без каких-либо видимых причин, отчетливо понял — дело в женщине. Женщине, вызвавшей настолько сильные чувства, что демоническая натура вечно сдержанного внука рвет все оковы. Рвет неистово и яростно, пробудившись вероятно впервые.

— Рэн, — Арвиэль невольно улыбнулся, — ты влюблен.

Произнеся эту фразу, Дакрэа ожидал гнева, отрицания, ярости, да даже обращения, но внук его удивил. Как-то неожиданно сгорбившись, он, не поднимая головы, но и прекратив читать, глухо ответил:

— Все хуже — я ее люблю.