Темная Империя. Книга 2

Странная, чуть мальчишеская, немного хулиганская. И знакомая. До боли в груди знакомая мне.

— Дедушка, — мягко ответил молодой, невероятно молодой, на вид не более семнадцати лет человек.

— Чей? — выдохнула, и испугалась того, с какой жадностью этот меняющийся мир поглотил мое дыхание.

— Твой, — юноша присел, внимательно меня разглядывая, — уже даже нет сомнений, что твой, Найриша.

И он улыбнулся, своими невероятными глазами, вглядываясь в мои.

— Светлая девочка, — голос прозвучал, но губы юноши не пошевелились. — Но тьмы много, грани пьют жадно. Излечи себя.

И теплая ладонь коснулась моего лба. Голова закружилась, кровь потекла сильнее.

В следующее мгновение реальный мир обрушился на меня запахами, цветами, шумом, стуком копыт, пением птиц и требовательным:

— Найри, Найри, ты меня слышишь? — Алех повторно встряхнул меня за плечи.

Я непонимающе взглянула на него, затем на свои руки в крови, платок, тоже окровавленный, прикоснулась к носу указательным пальцем и прошептала:

— Ашшата.

И кровь остановилась в тот же миг. А по моим венам, артериям, мышцам, заструилось то, на что я уже не надеялась — магия. Моя магия. Родная, привычная, по которой я безумно соскучилась. Магия исцеления…

— Найри? — недоуменно позвал старший Шилли.

Я молча вытерла кровь с пальцев, и почувствовала уже подзабытое раздражение — рядом больной. Повернулась к Алеху, наклонилась, прикоснулась к его ноге, и раздражение усилилось — повязка была не достаточно тугая, кость сместилась.

— Герман, дай нож, — сухо приказала я.

Он протянул молча, рукояткой вперед, я схватила, затем поднявшись с сидения, переложила ногу Алеха так,

чтобы она была вытянута, и начала резать бинты практически на ощупь.

— Найрина… — братья не мешали, но и вели себя напряженно.

Ничего не отвечая, я дорезала бинты, обнажила кожу, затем наложила обе ладони. Треск вставших на место костей, вспышка боли, которую я погасила без усилий, и процесс естественного заживления, усиленный мной в сотни раз.

— Пошевели пальцами, — снова приказ, но теперь я закрыла глаза, глядя иным зрением и на иное — нервные волокна.

Алех повиновался.

Я улыбнулась, отчетливо видя, что исцеление прошло успешно.

— Найри, — старший Шилли убрал ногу с сидения, встал, перенес вес с ноги на ногу, — к тебе вернулась магия.

— Да, — прошептала я, медленно опускаясь. — Да…

В душе росло нечто волшебное, удовлетворенное осознанием существующей справедливости. Что-то исполненное гордости. Значит профессор Лориес и профессор Девенур правы в своей идеологии и проповедовании идеи о том, что магия вернется к достойным. Сегодня был тяжелый день. Безумно, бесконечно, удручающе тяжелый — но я справилась.

И магия вернулась! Значит, я достойна. Поверить не могу… просто не могу поверить…

Огляделась, мы не отъехали еще от городского парка, а стоило его пересечь и…

— Возвращайтесь домой, — я торопливо покинула двуколку.

— Ннайри! — воскликнул Алех.

— Все хорошо, — я улыбалась, действительно улыбалась и чувствовала себя безмерно счастливой, — возвращайтесь, я попозже приду.

— Сама? — возмутился Герман.

— Сама, — ощущение собственной силы переполняло.

И помахав братьям на прощание, я устремилась к ближайшему входу в городской парк, восстанавливая собственные силы, снимая стресс и горечь, после увиденного в парке поцелуя лорда Эллохара с теми… женщинами. И боль уходила, выливалась, оставляя свет высшего предназначения в душе. Оставляя приверженность идее, этике, морали, мировоззрению.

И единственное, что пугало меня, стремительно идущую по мощенным плитой дорожкам, это ощущение, что я стала сильнее. Значительно сильнее, чем была.

Еще шаг… раздражение. Легкое, словно ножом по стеклу или тарелке, вынуждающее сжать зубы. Остановилась, огляделась — под деревом лежал мужчина. И сила потянулась, исследуя ножевое ранение.

Повреждена шея, основной удар на трахеальный треугольник, рассечена грудино-ключично-сосцевидная мышца, длина лезвия не менее ладони. Больной — мужчина средних лет, крепкого телосложения, без признаков алкогольного опьянения, но легкая дымка в головном мозге, явный признак наркотического воздействия. Удар нанесла женщина. На лезвии в момент удара были остатки губного блеска, соответственно он присутствует и в ране. В данный момент острая кровопотеря, смертельный исход с вероятностью в 90 %.

Стазис наложила неосознанно, игнорируя четкое осознание, что спасти раненного практически невозможно — смерть наступит в результате геморрагического шока спустя пятнадцать минут после снятия стазиса.

Но все равно сплела каркас, подняла мужчину, разместила в энергетической конструкции и потянула за собой, значительно ускорив шаг.

В лечебнице меня встретили гробовым молчанием. Но несмотря на то, что никто, ни целители, ни санитары не произнес ни слова, в холл городской лечебницы все выходили и выходили целители, потрясенно взирая на меня, и на левитируемого мной больного. Затем появился Лориес.

Взгляд на меня, кивок, с видом признания моих заслуг и моего дара, после импульс силы, обращенный к пострадавшему.