Темная Империя. Книга 2

Адептка Смерти ничего не поняла, она стояла, открыв рот от изумления, и смотрела на ходящий ходуном живот роженицы. На него же и обратили внимание целители.

— Сейчас-сейчас, милая, потерпи, — Лориес подскочил к девушке, проявив удивительную для его лет прыть, торопливо разместил ладонь на холодеющей коже, закрыл глаза и прошептал: — Заархена.

«Заархена» — заклинание передачи жизненных сил! Найрина вовсе не ожидала от язвительного профессора подобной доброты. И лишь шумно выдохнула, когда синева почти мгновенно покинула лицо роженицы, а сама она вздрогнула и открыла глаза.

В тот же миг в операционной почему-то четко ощутился запах крови, а вот испуганного вопля «Ммммагистр, они… они… они тут этого пробуждают!» — никто не услышал.

— Вот и умница, голубушка, вот и правильно, дорогуша, — начал уговаривать профессор, начиная делать легкие поглаживающие нажимы на живот. — Нас как зовут?

У селянки оказались удивительно красивые нежно голубые глаза, и эти глаза с ужасом смотрели на всех — на профессора Лориеса, продолжающего целенаправленно наглаживать живот, одновременно стимулируя родовой процесс, и на сестер милосердия, вмиг сообразивших, что именно делает маг и потому поднимающих и сгибающих в коленях ноги роженицы, и на магианну Сайрен, расположившуюся в изножье кушетки, чтобы принять роды.

— Хорошая женщина, сильная, — продолжал приговаривать Лориес.

— Сайрен, отойдите вправо на четыре шага и подготовьтесь принять дитя в защитный кокон. Формировать начинайте уже сейчас. Госпожа Тамишан, ноги роженицы обработать мазью от ожогов, максимальный слой, я стабилизирую, госпожа Акаф, мокрые простыни, госпожа Наргате, сбегайте за санитарами, предупредите, что у нас тут сейчас будет пожар.

Исключительно воспитание позволило Найрине сдержаться и не задавать лишних вопросов, сестры так же не проронили ни звука, ринувшись выполнять поручения — авторитет Лориеса был велик.

И только роженица испуганно выдохнула:

— Пожар?

— Да-да, миленькая, — заулыбался профессор. — А как вы думали дракончика на свет произвести?

Госпожа Тамишан вскрикнула, и приступила к нанесению мази непомерно огромным слоем, с ужасом поглядывая туда, откуда собственно…

— Ребеночек, — продолжил Лориес все так же наглаживая живот, — он же при рождении боль испытывает, тяжело же ему родовые пути головкой раздвигать, а когда больно — кричит. Это обычный младенчик просто криком кричит, а ваш, голубушка, с огоньком вопить будет.

Магианна Сайрен невольно глянула на профессора с откровенным недоумением, но тот проигнорировал ее взгляд и обратился к роженице с вопросом:

— В горах у кристальных озер зачатие произошло?

Тактичность была не тем качеством, за которое ценили целителя Лориеса. Селянка покраснела, кивнула, затем отрицательно помотала головой и прошептала:

— Он меня… любит, мы любили, мы…

На лице целителя промелькнуло странное выражение, и одной этой гримасы Найрине хватило, чтобы понять — о любви тут и речи не было. Когда дракон любит, женщина рожает у него в пещере, а не остается один на один с родами, с которыми ее тело без магии крылатых справиться не в состоянии. В целительстве подобные случаи были известны, и тогда сгорали целые деревни, а мать и дитя погибали в мучениях.

— Мне подготовить щит для матери? — спросила Найри.

— Я сам, — ответил Лориес. — Младенец сильный, занимайтесь исключительно им. Начинаем.

И несчастную роженицу сковало магией по рукам и ногам, в следующее мгновение раздался ее полный боли крик. Госпожа Тамишан, завершившая с нанесением мази, торопливо вытерла руки, обошла кушетку и остановившись напротив профессора, принялась уговаривать девушку дышать так, чтобы максимально усилить схватки. Со своей стороны Лориес продолжал стимулировать роды, вливая собственную силу в роженицу.

К тому моменту, когда принц Хаоса ворвался в операционную, уже показалась головка новорожденного, но это не помешало профессору одарившего вбежавшего лишь взглядом, прошипеть:

— Даже если вы его папаша, это не помешает мне, вызвать у вас половое бессилие лет на десять. Подите вон, это операционная!

Найрина посмотреть на появившегося не могла, магианна целиком и полностью была занята младенцем, который первым своим криком опалил простыни и нанес несколько ожогов матери. Она не могла отвлекаться от своей основной задачи — позаботиться о ребенке, но ее выдержка подверглась суровому испытанию едва зазвучал знакомый мужской голос:

— Вы отвратительный знаток мировых рас, иначе с первого взгляда определили бы, что я не дракон — у меня шея короче! — ярость прорывалась в каждом слове.

Магианна вздрогнула, против ее воли в глазах показались слезы и ей пришлось приложить все усилия для того, чтобы не обернуться.

— Мне бесконечно наплевать, к какой расе вы относитесь, — надавливая на живот, заявил Лориес. — Пошел вон, хам антисанитарный!

Хеарин, сжавшаяся в углу операционной вскрикнула, и тут же закрыла рот руками, Найри обернулась, испуганно глядя на господина Элпохара, а сам принц Хаоса в бешенстве смотрел на целителя, посмевшего так его оскорбить.

— Сайрен, не отвлекаться! — рявкнул Лориес.