Темная империя. Книга первая

Арис не мог говорить, но выписывал слабенькими пальчиками какой-то только ему ведомый узор на моей руке, и почему-то совершенно не плакал, хотя мог бы захныкать, скучая о матери.

– Лорд Экнес, – я повернулась к аристократу, что было слегка неудобно, так как малыш вцепился в мою руку, а где мама Ариса? Знаете, малышам легче, если рядом есть мать.

Мне холодно ответили:

– У Ариса нет матери.

Я вновь повернулась к мальчику, и жалко его стало до слез. То-то две жены лорда оставили его в подобном состоянии – сострадание к чужому ребенку явление редкое.

Когда малыш заснул, я осторожно встала, вернулась за стол, но есть уже не хотелось, только выпила чай, не трогая принесенные для меня пирожные.

– Вы на протяжении шести часов таскали ребенка, вымотались, но при этом почти ничего не едите, – произнес лорд Экнес.

– Не хочется, – честно призналась я, – слишком устала.

Кивнув, аристократ произнес:

– Я прикажу, чтобы вам постелили в соседней комнате, ночную рубашку и все необходимое вам предоставят.

Улыбнувшись, я отрицательно покачала головой, и ответила:

– Я лягу рядом с Арисом и в одежде. Ночь будет долгая. И поверьте, так будет лучше.

Мне вновь кинули.

– А вы отправляйтесь спать, – продолжила я, – ситуация не критическая, и…

– Мне это уже говорили, – холодно произнес лорд Экнес. – Итог вы имеете возможность наблюдать. Я останусь здесь.

Молча пожала плечами и не стала спорить.

Допив чай, я устроилась поверх покрывала рядом с малышом, попросив бумагу и писчее перо. Вести историю болезни нас приучили всегда и в любой ситуации, потому что только записи позволяют иной раз взглянуть на болезнь с другой стороны и в целом, и увидеть то, что возможно не было замечено сразу. И я записала возраст, состояние во время первого осмотра, цвет рвотных масс…

Что-то царапнуло. Не знаю что, но я мысленно поставила заметку вернуться к этому моменту еще раз. Дальше все соответствовало воспалительному заболеванию, и ничего уже не удивляло. Потом я поняла, что проваливаюсь в сон, и, устроившись на подушке, я заснула, держа Ариса за руку.

* * *

Проснулась как от толчка – ручка стала горячей. Очень горячей. Подскочив, ринулась в коридор – две служанки все так же стояли, терпеливо ожидая моих приказаний. Меня пугает выучка прислуги лорда Экнеса. Попросила принести уксус, простыни, теплую воду. Вернувшись, принялась раздевать ребенка и тут слышу:

– Вам помочь?

Совсем не ожидала, что аристократ все так же находится здесь, и видимо заснул в кресле.

– Спасибо, не нужно я справляюсь, – ответила лорду Экнесу.

И напрочь забыла о мужчине, занятая малышом. Где-то через полчаса жар спал, но спать уже никто, в смысле Арис, не хотел. Я покормила его, предварительно попробовав еду самостоятельно. Даже не сразу поняла, откуда такой порыв – но первую ложку бульона съела сама, прикрыв глаза и пытаясь распробовать все оттенки вкуса.

– Что-то не так? – донеслось из кресла.

– Не знаю, – честно ответила лорду, – мне что-то не понравилось, но пока не разобрала что.

А потом мы игрались с Арисом до рассвета – я отпаивала его травяным чаем, а мальчик кривился, отворачивался и требовал в качестве платы за каждую ложку очередную сказочную историю. Я знала их тысячи, так что нам было не скучно. И едва весь чай закончился, мы принялись рисовать болезнь Ариса, потом торжественно жгли ее над свечкой, чтобы она никогда-никогда больше не приходила. Когда начало светать, Арис заснул у меня на руках, продолжая улыбаться. Осторожно переложив его на кровать, я рухнула рядом, вновь устраивая ладошку мальчика, в своей руке.

Но едва солнце поднялось – я открыла глаза. Затем села на постели. Арис спал, потненький и влажный, но в его состоянии это нормально. Лорд Экнес все так же находился в кресле и видимо тоже спал, но стоило вскочить мне, как мгновенно открыл глаза – у воинов слух отменный. А еще пищеварение на редкость великолепное – насколько я знаю, лекарей по поводу проблем с кишечником еще ни один аристократ не вызывал. Да и дети у них болели, но не животиками. И рвота при температуре она для обычного ребенка нормальная, у аристократов – нет!

Что-то внутри похолодело!

Я вскочила, босиком, не одевая оставленных у кровати туфель, подбежала к столику, на котором оставила свои вчерашние записи, вновь вчиталась, особенно уделяя внимание, цвету желчи.

– Леди Сайрен, вы меня пугаете.

Лорд Экнес тяжело поднялся, подошел, вырвал у меня листок и вчитался. Затем хрипло спросил:

– Что означает пометка напротив рвоты?

– Что меня чем-то смутил данный факт, – тихо ответила я, задумчиво глядя в окно.

– Чем?! – мгновенно переспросил аристократ.

Странно, но именно сейчас я подумала о том, по какой причине лорд Экнес провел здесь всю ночь. И почему он настолько встревожен болезнью сына. И не стало ли это следствием каких-либо подозрений?

– Лорд Экнес, а у вас есть еще сыновья? – почему-то спросила я.

Но ответ не ждала – Арис захныкал во сне.