Темная комната

Миха поднимает взгляд на Колесника, но тот смотрит в окно. Знает. Глаз старика не видать, но лоб явственно пересекла складка, и тень упала на лицо.

– Откуда вам известно?

– Сорок третий. Тогда все, кто здесь был… Все были за этим. Они все, и мы все.

– Но вы говорили. Вчера вы говорили, что стрелял не каждый. Тот человек, что покончил с собой…

– Я его запомнил потому, что он покончил с собой.

– Что вы хотите сказать?

– Простите.

Миха смотрит на Колесника, на лицо, спрятанное в ладонях. Вслушивается в голос, доносящийся из-под пальцев старика.

– Тех, кто не стрелял, было так мало. Их было так мало, что я могу назвать имя и описать лицо каждого, кто не стрелял.

Он-то знает. И Миха знает, что это правда.

– Понимаете?

Миха понимает, но молчит, изо всех сил прижимая кулаки к глазам.

* * *

По пути на автобусную остановку Миха с сумками проходит мимо дома Колесников. Когда Миха появляется в воротах, Колесник стоит в саду под деревом.

– Михаэль!

Колесник радуется и, улыбаясь, спешит по дорожке навстречу. Михе приходит в голову, что никогда ему к этому не привыкнуть; не приучить себя к симпатии Колесника.

– Может, поедите чего? Есть время заглянуть?

– Нет, к сожалению. Автобус должен скоро подойти.

– Тогда я вас провожу, ладно?

– Да. Спасибо. Отлично.

На остановке Миха оставляет Колесника с сумками, а сам идет купить яблок в дорогу. Яблоки ему не нужны, ему вообще ничего в дорогу не нужно, но не может он стоять со стариком и в молчании ждать автобуса.

Хорошо наконец уехать. Миха пытается, но не может почувствовать грусть, прощаясь с Колесником. И хотя Миха знает, что Колесник ему симпатизирует, все же ему кажется, будто и тот не слишком расстроен его отъездом.

Колесник, не дожидаясь, пока автобус отправится, прощается с Михой, на миг прижав к стеклу широкую сухую ладонь, и уходит. Миха сидит в одиночестве и ждет. Скорее бы автобус тронулся.

Дома, зима 1998-го

Мина то плачет, то смеется, и жалуется, что чудовищно устала. Как никогда прежде. Миха, к неудовольствию нянечки, ложится к Мине на постель. Когда няня выходит, Мина снова заливается смехом, а Миха отворачивает краешек одеяла и глядит на крохотное дочкино личико.

– Как мы ее назовем?

– Я не знаю. Не знаю.

Мина кладет малютку Михе на живот, и тот через рубашку ощущает слабое тепло, но не ощущает никакой тяжести.

– Тебя как зовут?

Заметив Минину улыбку, Миха смеется.

Мина засыпает, а Миха все лежит с их малышкой, не смыкая глаз. Так ему, по крайней мере, кажется, но пришедшая Луиза его будит.

– Я принесла шампанское.

И цветы тоже. А Минины родители дарят какую-то совсем большую детскую одежду. Вскоре подходят и Михины мутти с фати. Вся эта толпа родственников набилась в душную палату, и всем как-то неловко, и Миха быстро пьянеет от Луизиного шампанского. Он давно не ел. Стоит и смотрит из коридора на свою крошечную малышку, переходящую по комнате с рук на руки.

– Ты позвонишь бабушке?

Мутти спрашивает, прощаясь.

– Нет.

Мать хмурится, отец – замечает Миха краем глаза – поворачивается спиной.

Луиза остается дольше всех.

– Ну, тогда я ей позвоню. Хочешь?

– Все равно.

– Миха.

– Что? Не желаю ее видеть. Она все знала. Покрывала его.

– Не факт.

– Он писал письма. А потом все до единого сжег. Как ты думаешь, что там было?

– Не сейчас, вы двое, слышите?

Мина встает с постели и забирает у Луизы ребенка. Миха смотрит на сестру, но она избегает его взгляда. Похоже, она вот-вот снова заплачет, завоет, как в тот день, когда он вернулся из Белоруссии: сидит за столом на кухне, кулаки сжала, впилась зубами в костяшки. Но сегодня Луиза владеет собой. Сделав глубокий вдох, она провожает взглядом Мину с новорожденной дочкой до кровати и встает.

– В общем, мне пора. Отдыхайте.

Миха пожимает плечами. Мина, откинувшись на подушке, улыбается Луизе.

– Завтра придешь, ладно? Так приятно было тебя увидеть, Луиза.

После ухода сестры Миха вновь садится. Прислоняется к стене и закрывает глаза.

– Я тут подумала, ты тоже можешь, наверное, идти.

Миха открывает глаза.

Мина пробует кормить дочку, промокая маленький ротик одеялом и ночной рубашкой. Наклоняется вперед, пытается устроиться поудобнее. Миха видит волосы на висках, влажные от пота. Темные круги под глазами.

– Иди домой. Придешь завтра. Только не приходи в одно время с Луизой.

* * *

Снова Рождество, на этот раз с маленькой дочкой. За мокрыми окнами сверкают разноцветные огоньки, день сменяет ночь. Запах молока, исходящий от ребенка, и пряный аромат печенья, которое принесли друзья.