Темная Корона (СИ)

Наконец-то. Не было бы все так хреново, я бы мог плясать от радости… Но сейчас на это сил нет, по крайней мере душевных. Да и физических, по-хорошему, тоже, все же истощение Ауры — это практически единственное, что может заставить нежить по-настоящему устать. Был бы я все еще скелетом, я бы без нее и двигаться не смог…

Обратил внимание на друзей.

С ними все было нормально.

Видно, что бой с упырями особых проблем им не доставил. Разве что Гвен снова лишилась запасной тушки. Тело йети не оказалось в пределах моего телепорта и осталось где-то в городе. В остальном вроде ничего не потеряли. Мерли свой баллистер всегда при себе носит и уже занималась проверкой его целостности.

— Да уж, — только и сказал я. — А ты как? — посмотрел я на ангела.

Та вздрогнула от моего голоса и быстро подскочила, немного отстранившись от нас.

— В… порядке…

— Гризельда, вроде как, да? — спросил я. — Ты спасла нас из тяжелого положения. Я благодарен за это.

— Да ладно… — немного замялась та.

— Отличная работа, крылатая, — кивнула Гвен.

— Ага, благодарю, — произнес Бьонд.

— Мы вам искренне благодарны, госпожа Ангел, — поклонилась Мерли.

— Ну, да… — неуверенно говорила Гризельда. — Я просто… возвращала долг. Вот. Вы спасли меня и моих соратников, вот я и не могла пройти мимо и не вернуть долг.

Ангел вздернула носик и гордо фыркнула.

Совсем дите…

— Мы ради этого ничем не рисковали. Не распались так твари от запаха вашей крови, они бы просто увидев нас, сбежали, — говорю ей. — Ты же вступила в бой с существом на многие ранги сильнее и выжгла для этого часть себя. Если это не заслуживает благодарности, то, что тогда?

Та смутилась и отвела взгляд.

Не знаю, части ли ей говорят подобное.

— Эм-м-м-м… я… слышала, как вас называл тот вампир, — начала она. — Я бы не поверила услышанному, но Свет в ваших руках и… тот бой… Вы… тот самый Орландо Буревестник?

— Наверно, — со вздохом ответил я. — Я проснулся здесь несколько лет назад как обычный хрупкий скелет и все это время просто хотел стать достаточно живым, чтобы вернуться домой. А о прошлом своем я помню мало… Так что я не могу точно сказать, действительно ли я тот самый…или лишь часть его…

Да, воспоминания порой приходят, но урывками и огрызками, без важных и нужных мне деталей, что я никак не могу открыть. Они появляются сами и не получается даже толком разглядеть что-то, а порой вещи никак не проявляют себя, чтобы вспыхнуть в неожиданный момент.

Наступила неловкая пауза.

Не хотел я, чтобы так все прозвучало, но дать четкий ответ все равно не мог. Не хочу кого-то зря обнадеживать. По ней видно, она, как и Мерли явно жила в окружении сказок о великих героях человечества… Но встретиться с одним из них — совсем другое дело. Для терийки я стал своим героем, без ореола прошлого, что лишь потом добавился, а становиться героем только на основании сказок и выдумок, коих я сам могу и не знать, мне не хочется. Ведь она знает не меня настоящего, а некий образ «Меня» прошлого сложившегося в культуре и местами весьма преувеличенный.

— Недавно я встретила одного из ваших соратников, — неожиданно заговорила Гризельда. — Манфреда…

— Он все еще жив?! — удивился я. — Ведь триста лет прошло… Он и тогда был немолод, а уж сейчас…

— Говорят, он из чистого упрямства не желает умирать и остается на своем посту Великого Ключника.

— Ха-ха-ха-ха-ха! В такое я могу поверить! — искренне рассмеялся я. — Манфред всегда был упрямым типом. Если он что-то решил, то рогом упрется и не сдвинется. Он уже тогда говорил, что нас всех переживет и списывать его со счетов нельзя.

Да, я помню его.

Воспоминания оживают от одного только имени.

Образ мужчины, что курил трубку, дым которой заставлял нас сестрой морщиться и кашлять. Ему было не так уж и много лет, но тяжелая и опасная работа сделала его полностью седым к пятидесяти, от чего он казался стариком. Так мы его и называли. Он всегда так задорно и весело смеялся, а голос его напоминал теплый домашний очаг. Мы все воспринимали его фактически как нашего дедушку, что всегда даст совет, поможет и выслушает. Конечно, порой его советы были странными, особенно когда он решил мне помочь в любовных делах. Да, его опыт ухаживания за дамами уже тогда на лет двадцать устарел, так что выглядел я в тот момент очень глупо. Но делал он все это искренне…

— Благодарю, — улыбнулся я. — Я рад, что старик жив и все еще пытается как-то сделать мир вокруг лучше.

— А вы бы не хотели с ним встретиться?

— Хотел бы, но сейчас это невозможно, — покачал я головой. — Да и мое текущее состояние не особо располагает к встречам. Лучше не стоит.

Мы снова замолчали.

— Мне-е-е-е… придется доложить о вас Церкви, — наконец, решилась сказать она. — Это…мой долг…

— Я знаю, — киваю я. — Тогда… лучше расскажи все сначала Манфреду. Он разумный человек, понимающий, не станет действовать сгоряча. Но не говори пока ничего своим спутникам. Лучше не обременять их такими знаниями.

— Хорошо, — она поклонилась. — Я даю слово.