Темная легенда (ЛП)

Франческа положила свою ладошку на руку Габриэля.

— Ты стараешься сказать мне что-то, но никак не можешь этого сделать.

— У тебя будет ребенок, — он проговорил эти четыре слова отчетливо, решительно.

От шока огромные черные глаза Франчески стали еще больше.

— Этого не может быть. Это не так просто. Почему ты думаешь, наша раса на грани вымирания? Наши женщины способны выносить ребенка только раз в несколько сотен лет. Я целитель. Я изучала эту проблему многие десятилетия, решительно настроенная найти ключ к нашим телам, чтобы мы могли чаще зачинать ребенка и более успешно его вынашивать. Я хотела бы быть в состоянии понять, почему мы рожаем детей мужского пола вместо женского, но не смогла найти ответов, — она покачала головой. — Нет, этого не может быть.

— Ты знаешь, я говорю правду. Я знаю, что наши женщины могу понести раз в несколько лет, и что они манипулируют этим временем, но я также знал, что шансы для этого были очень благоприятны. И поскольку ты никогда не беременела, ты была более чем готова для этого, и я в полной мере воспользовался этим.

Она некоторое время молчаливо взирала на него, пораженная.

— Но я женщина, целитель. Ты никогда не смог бы проделать такое без моего ведома… — она замолчала, прижав руки к своему плоскому животу с некоторым благоговением. — Этого не может быть, — даже отрицая это, она закрыла глаза и погрузилась в себя. Оно было там. Чудо жизни. К которому она стремилась. По которому грустила. Которого желала больше всего на свете. Единственная вещь, которую она отчаялась когда-либо иметь. Рост. Изменение. Деление клеток. Ребенок. Ей хотелось расстроиться. Она отказалась от этой идеи несколько сотен лет назад. Она приготовилась уйти в другой мир. Она не была готова к такому событию.

Франческа подняла голову так, что ее глаза встретились с его.

— Ты действительно сделал это?

— Я мог бы сказать, что знал, ты хотела ребенка больше всего на свете. Что я прочитал об этом в твоих воспоминаниях. Что я также догадался о твоем смирении и принятии того, что ты не сможешь его иметь. Я бы с радостью сказал, что сделал это для тебя, или, что более благородно, для дела, для продолжения нашей расы, но простая истина гораздо уродливее всего этого. Я сделал это, чтобы не потерять тебя. Чтобы ты оказалась связана с этим миром и не сбежала от меня в другой. Пока Люциан не умрет, я не смогу последовать за тобой. Я больше не желаю быть одним. Я повел себя, как эгоист. Я без злого умысла изменил всю твою дальнейшую жизнь много веков назад, но сейчас я преднамеренно изменил ее вновь.

Франческа просто стояла, на ее лице отразился шок.

— Младенец. Я совершенно забыла о возможной беременности, — в ее голосе не было никакого осуждения, только тихая задумчивость, словно она не могла постичь такую возможность.

— Я сожалею, Франческа. Для меня не существует никакого реального способа загладить свою вину, — Габриэль ладонью потер свой лоб. — Мне нет ни извинения, ни прощения.

Она не слушала его, ее сознание было полностью обращено внутрь. Она страстно желала ребенка, семью. Больше всего на свете она хотела дитя. Даже если бы она предпочла провести последние годы своей жизни с Брайсом, она бы никогда не принесла в их союз малыша. Ее беременность была чудом, и она совершенно не могла сопротивляться этой мысли.

— Ребенок. Я не помню на что это похоже — мечтать о подобном чуде. Этого не может быть, Габриэль. Как это возможно? Почему я не знала?

— Ты не слушаешь меня, Франческа,— проговорил он, его черные глаза всматривались в небо над головой, словно оно могло дать ответы. Потом потер свой висок. Ему требовалось найти выход из беспорядка, который сам же и создал своим высокомерным решением, но он не видел ни одного. Он должен был быть честным с нею. Он слишком сильно уважал Франческу, чтобы дать что-то меньшее, чем правду. В любом случае, она была его Спутницей жизни и в конечно счете прочла бы его воспоминания.

Он должен был подождать, не торопиться. Он смог бы помешать ей выбрать рассвет, если бы в этом возникла такая необходимость. Но он придерживался мнения, что она принадлежит ему и должна полностью отдаться ему.

Франческа сделала глубокий вдох и положила свою руку поверх его. Она запросто смогла прочитать его внутренние муки, его гнев на самого себя. По правде, она не знала, что чувствовала, но ей определенно не нравилось то, как его ум был поглощен чувством вины. Габриэль, ее легендарный охотник.Он столько всего дал своим людям, всегда поступал правильно. У Франчески не было никакого права судить его.

— В твою защиту, Габриэль, можно сказать, что это решение не было осознанным с твоей стороны.