Темная лошадка

— Нина, примите совет. Вам необходимо дать официальные показания. Это в ваших интересах и тем более, это защитит Валерию. — Женщина нахмурилась и мотнула челкой. — Ниночка, — мягко выговаривал Андрей, — речь идет о подготовки покушения на убийство девочки. Ваша племянница и ее муж, единственные люди, способные это предотвратить и вывести нас на заказчика. После их, или ваших показаний, они автоматически переходят в разряд свидетелей. Поймите, пока они еще ничего не натворили. Я говорю вам правду — пока ничего. И их надо найти. Без ваших показаний Валерию будет искать как преступницу. Вы должны ей помочь.

— Может быть, вы и правы, — медленно произнесла Нина. — Что мне нужно делать?

— Сейчас я позвоню следователю и сообщу ему, что вы готовы дать показания. Сегодня воскресенье, но думаю, через несколько часов он будет здесь у вас. Хотите, мы подождем его вместе с вами?

— Не стоит, спасибо. Я готова.

Это была абсолютная победа нашей команды.

Выехав на междугороднюю трассу, мы остановились у придорожного «Мак Донольдса», сделали заказ и, не чувствуя вкуса, пережевывали гамбургеры с картофелем, и делились впечатлениями.

— Думаю, речь идет о заказе на убийство Ренаты Кутеповой, — запивая булку с котлетой «Фантой», сказал Андрей.

— Скорее всего, — кивнула я. — Но кому это выгодно? Бьянке? Она сама жертва…

— А ты не думаешь, что это был хитрый обводной маневр? — макая ломтик картофеля в кетчуп, задумчиво сказал Андрей. — Заказчика-то Хорские так и не увидели, и результаты съемки у них не выкупили.

— Слишком рискованно, — я рассеяно помотала головой. — Бьянка не могла быть уверена, что ее любовная связь не выплывет наружу. Ведь даже стертую в компьютере запись ее шалостей можно восстановить. И тогда Кутепов обязательно бы с ней развелся.

— А их сын? Не забывай, что самый богатый человек в их семье Рената. Здесь могла быть зависть к деньгам.

— Слушай…! — я получила такую идею, что чуть не подавилась. — А вдруг их нанял Коваленко?!

— Ага. И с того света вышел на связь двадцать первого апреля. Не мели ерунды.

— А почему бы и нет? — упиралась я. — Он заказал компромат, выдал аванс… но… не смог получить результаты работы, так как действовал через сообщника в доме Кутеповых, который решил его кинуть и закончить игру один, а? Ведь могло быть так! Учти, Хорских нанял далеко не бедный человек, от этого надо отталкиваться.

— Но почему он не выкупил дискету с записью? Сделал заказ и забыл о нем на пять месяцев? Для решительных людей, а Коваленко относился к их числу, это нетипично. И вообще, все эти события произошли уже после его смерти.

— А если убийство Коваленко, шантаж и последующий заказ на Ренату, никак не связаны?

— Тогда это полная ерунда, так сказать смешение жанров. Скольким людям одновременно вступила в голову идея убивать друга Кутепова, шантажировать его жену и заказывать его дочь? При известном везении, конечно, можно нажить себе стольких врагов, но как-то сомнительно. Да и крутится все внутри семьи. Ты не находишь?

— Вполне нахожу. Тогда — кто?

— А пес его знает.

— Если только… заказать собирались не Ренату Кутепову…

— Но в семье нет больше девочек, — мне в тон закончил Андрей. — А все крутился вокруг людей с фамилией Кутеповы.

— Ну, а если заказчик сама Рената? И убирать она собиралась, например, Любаву? Как свидетеля чего-то…

— Ты бредишь.

— Но покопаться стоит, — упрямилась я. — И узнать у Михаила Петровича, как он контролирует средства дочери.

— Тебе так не нравиться Рената? Она раздражает тебя тем, что отказывается принимать в семью?

Укор показался мне оправданным и именно по этому, я оправдалась:

— Я не очень доверяю взбалмошным подросткам.

— Соня, ей девятнадцать, она далеко не подросток.

— Все равно. Она способна чудить.

— Чудить не значит убивать, — вздохнул Андрей. — У меня две дочери. Иногда они дерутся из-за игрушек.

Бог мой, чего еще я не знаю об этом парне с усталыми глазами?! Может быть, он еще потихоньку колдует?!

Возможно, что и колдует. Так как тем же вечером в пентхаузе я убедилась в справедливости его советов.

Честь оповестить Кутепова о том, что идет охота на его дочь, я предоставила компетентным органам. Так как начинала переживать, что однофамилец белогвардейского генерала (всегда удивлялась, как его батюшка с такой контрреволюционной фамилией генерала-то в советские времена получил?!) вспомнит казарменные замашки и отдаст приказ выдать шомполами дурному гонцу. Или выгнать с глаз долой с двадцать восьмого этажа. Без лифта.

Кто, как и что сообщил Кутепову о результатах расследования, не знаю, но за двадцать минут до объявленного ужина, он зашел ко мне в комнату, грузно опустился на край дивана и вымолвил:

— Софья, прошу тебя не рассказывать Ренате о том, что ей угрожает опасность. Я не хочу пугать девочку.

— Ее будут охранять?

— Да.

— Хорошо. Остальным вы сами сообщите?

Кутепов поморщился:

— Меня попросили ничего не рассказывать окружению. Враг может быть всюду.

Я подвинулась ближе и спросила:

— Михаил Петрович, а вы сами кого-нибудь подозреваете?