Темная лошадка

Я покормила коней, раздумывая, позвонить Лэндри или подождать, не приедет ли он сам ко мне. Хотелось узнать, как прошла беседа с Ван Зандтом и есть ли уже результаты вскрытия Джилл Морон. Впрочем, с чего я взяла, будто он мне хоть что-нибудь расскажет после того, как вел себя накануне?..

Я стояла перед денником Фелики, пока она ела. Эта кобыла была невысокого роста, с большой, неженственной головой, но она обладала колоссальным задором, самолюбием и редкостным отношением к делу. На соревнованиях Фелики нередко обходила более красивых соперниц, и если б могла, то при победе точно показывала бы им палец.

Я нашарила в кармане мятный леденец. При шорохе обертки уши Фелики живо встали торчком, она с самым кротким видом высунула голову над загородкой и бережно взяла у меня с ладони угощение.

Тут мое внимание отвлек шорох шин по асфальту, и я выглянула за дверь. К конюшне подъехал серебристый «Гранд Ам».

Я не вышла навстречу Лэндри. Он вполне может сам ко мне зайти. Вместо этого я пошла к Д’Артаньяну и вывела его из стойла в пустой загон. Краем глаза я следила за Лэндри. Он был в костюме. Утренний ветерок забросил красный галстук ему за плечо.

– Так рано, а вы уже на ногах? – заметил он. – Для человека, который всю ночь где-то шлялся, у вас поразительно свежий вид.

– Не понимаю, о чем это вы.

Я достала из шкафчика скребницу и принялась за работу, которую терпеть не могла Ирина. Она бы дулась на меня целый день и что-нибудь бурчала по-русски, если б у нее не был выходной.

Лэндри прислонился боком к столбу и сунул руки в карманы.

– Вам ничего не известно о вторжении в дом Лоринды Карлтон – тот самый коттедж, где обитает Ван Зандт?

– Не-а. А что там?

– Вчера ночью по 911 пришел сигнал, что там лежит вещдок, который привяжет Ван Зандта к убийству Джилл Морон.

– Обалдеть! Нашли?

– Нет.

У меня упало сердце. Хуже этой новости могла быть только одна: если бы нашли тело Эрин. Дай бог, чтобы она не оказалась следующей.

– Стало быть, вас там не было, – продолжал Лэндри.

– Я же говорила, что буду валяться в постели с книжкой.

– Вы говорили, что залезете с книжкой в ванну, – поправил он. – И это не ответ.

– А вы не задавали вопроса. Интонация была утвердительная.

– Вы были вчера ночью в том доме?

– У вас есть основания полагать, что была? Вы располагаете моими отпечатками пальцев? Или у меня что-нибудь выпало из кармана? Есть видеозапись с камеры слежения? Свидетели?

Я затаила дыхание, не зная даже, какого из ответов боюсь сильнее.

– Нарушение неприкосновенности жилища противозаконно.

– Это я смутно помню с тех пор, как работала сама.

Мое остроумие Лэндри не развеселило.

– Ван Зандт добрался до дома раньше, чем я успел добыть ордер на обыск. Если рубашка там и была, он от нее избавился.

– Что за рубашка?

– Черт побери, Эстес!

Он схватил меня за плечо и развернул к себе лицом, напугав Д’Артаньяна. Мерин шарахнулся назад, на ременную загородку, затем прянул вперед, снова назад и встал на дыбы.

Я с силой толкнула Лэндри ладонью в грудь и прошипела:

– Ради бога, думайте, что делаете!

Он отпустил меня и посторонился, опасливо взглянув на лошадь. Я принялась успокаивать Д’Артаньяна. Тот косился на Лэндри, сомневаясь, разумно ли успокаиваться. Лучше бы ускакать.

– Я не спал ни секунды, – вместо извинения сообщил Лэндри. – Для игры в слова настроения нет. На месте преступления вас не задержали. Ничего из сказанного вами не может быть использовано против вас. И вообще, ни Ван Зандт, ни эта дура не хотят давать делу ход, потому что, как вам наверняка известно, из вещей ничего не пропало. Я хочу знать, что видели вы.

– Если он избавился от улики, это ничего не меняет. В любом случае вы, по видимости, располагали точным описанием того, что там было, иначе не получили бы ордер на обыск. Или Ван Зандт дал вам основания для подозрений на допросе? В этом случае вам должно было хватить ума задержать его вплоть до получения ордера и осуществления обыска.

– Допроса не было. Он потребовал адвоката.

– А кто его адвокат?

– Берт Шапиро.

Поразительно! Берт Шапиро, как и мой отец, имел дело только с очень богатыми клиентами. Интересно, кто из благодарных кормильцев Ван Зандта оплатит ему такой счет?

– Вот незадача, – сказала я. (Для меня – вдвойне. Берт Шапиро знает меня с пеленок. Если Ван Зандт показал ему тот рецепт, мне конец.) – Обидно, что вы задержали его, не дождавшись результатов вскрытия. Можно было бы сыграть на его нервишках, пока он не воспользовался своим конституционным правом.

Видимо, я задела за живое. У Лэндри сжались зубы, под кожей обозначились желваки.

– А на вскрытии что-нибудь выяснилось?

– Если б выяснилось, я бы здесь не стоял. Сидел бы в боксе для допросов и делал из этого подонка котлету – при адвокате или без.

Я накинула на спину Д’Артаньяну белый подседельник с вышитым в углу логотипом «Авадонис», сняла с крюка седло. Лэндри наблюдал за мной, и я физически чувствовала исходящее от него внутреннее напряжение. А может, напряжение было мое собственное.