Темная ложь

У Гидеона дернулся глаз. «Черт возьми! — в очередной раз выругался он про себя. — Если она не придвинется, я не смогу ее обнять». А ему этого нестерпимо хотелось.

— Ты меня не поняла, Скар.

— Слушай, — с нажимом проговорила она. Камни на кулоне, висевшем у нее на груди, мерцали и переливались в серебристом лунном свете, пробивавшемся через густые кроны деревьев у них над головой. — Что случилось, то случилось. Мы не можем этого изменить. Но давай сделаем все, чтобы это было в первый и последний раз.

Гидеон уставился на нее с открытым ртом, не в силах произнести ни слова. «В первый и последний? — мысленно возмутился он. — Как? Почему?»

— Нам не стоит поддерживать близкие отношения… — продолжала Скарлет, будто читая его мысли. — Первая попытка закончилась неважно, вторая принесет еще больше горя.

— Откуда тебе не знать?

Гидеон приподнялся, чтобы придвинуться к ней. Он хотел встряхнуть ее, сказать, что она не ясновидящая, а говорит с такой поразительной убежденностью. Но Скарлет вытянула ногу и уперла ему в плечо.

— Оставайся, где сидишь.

Ее глаза полыхнули красным, точно рубины на кулоне. Демон снова напомнил о себе. Как понял Гидеон, тот ему симпатизировал, более того — вожделел. «Означает ли это, что Скарлет сейчас сопротивляется желаниям не только собственного тела, но и демона?» — спросил себя воин и покорно опустился обратно на камни. Но когда женщина попыталась убрать ногу, удержал ее за лодыжку.

— Пусти!.. — потребовала она, но затем добавила: — О боги! Не отпускай!

Гидеон приложил свои большие пальцы к своду ее стопы и принялся ее массировать. Скарлет безвольно откинулась на каменистый край источника, блаженно запрокинула голову.

— Я совсем не стараюсь… — проговорил воин. «Святые небеса, да я на самом деле еще ни разу в жизни так не надрывался! — подумал он. — Вспомнить, загладить свою вину перед тобой».

Не переставая постанывать от удовольствия, Скарлет отозвалась:

— Тебе не нужна я. Тебе нужны ответы.

Этого он не мог отрицать. Ответы его действительно интересовали. Но чем больше времени они проводили вместе, тем больший интерес пробуждался в нем к ней самой.

— Расстаться — значит умереть… — задумчиво протянул он.

— Для тебя это просто глупые слова, которые ничего не значат.

«Есть такое, — подумал Гидеон. — Но ее-то память никто не стирал. Как можно быть такой безжалостной, нечуткой?»

Стараясь не выдать своего раздражения, он попросил:

— Не давай мне хоть что-то. Хотя бы одну, самую огромную, зацепку.

Несколько минут прошли в тишине. Гидеон продолжал массировать ей стопу, а она — блаженствовать. Он уже отчаялся было дождаться ответа, когда Скарлет наконец тяжело вздохнула, и в этом звуке слышалась целая гамма чувств.

— Как-то раз ты привел в Тартар нового узника — бессмертного, который пытался убить Зевса, чтобы самому занять небесный престол. Ты вел его к камере и вдруг увидел, что я сцепилась с кем-то из богинь. — Скарлет наморщила лоб. — Не помню, с кем именно, знаю только, что она была высокой и светловолосой.

«Высокая и светловолосая? — стал размышлять Гидеон. — Под это описание подходят тысячи».

— Прошу тебя, не рассказывай дальше, — подбодрил он Скарлет.

— Она… повалила меня и стала заламывать мне руки. — Складки на лбу стали еще глубже. Рассказчица нахмурилась. — Очень странно! Я словно наяву вижу ее и себя на полу камеры, но с этим образом как будто… что-то не то. Не могу понять, что именно. — Скарлет взмахнула рукой, рассыпая вокруг водяные бисерины. — В общем, ты увидел это, выпустил заключенного и кинулся мне на выручку. Оттащил от меня богиню, помог подняться. Воспользовавшись тем, что ты отвлекся, заключенный попытался сбежать. Ты кинулся за ним, не заперев нашу камеру, и сидевшие со мной боги и богини тоже едва не удрали. Я заслонила выход из камеры и отбивалась от них до тех пор, пока ты не вернулся с пленником. Я не хотела, чтобы у тебя были неприятности.

«С ума сойти! — подумал Гидеон. — Она сама могла сбежать, но не сделала этого. Ради меня. Это как же надо любить? Если, конечно, ее рассказ — правда. Какого дьявола Ложь молчит? Сколько можно?»

— А чего не было потом? — спросил он. — Чего не сделали с тобой боги и богини в отместку?

Такое предательство не могло сойти Скарлет с рук. Свобода была в двух шагах, только протяни руку и возьми. А она помешала им. Наверняка они потом устроили ей Варфоломеевскую ночь.

Скарлет пожала плечами:

— Ты просил рассказать что-то одно, я рассказала. Продолжения не будет.

«Проклятье!» — мысленно возмутился Гидеон, ведь эта история только еще сильнее распалила его любопытство.

— Ты не вынесла много боли, чтобы быть со мной, — попытался он продолжить разговор. — Почему?

— Не твоего ума дело!

По крайней мере, Скарлет не стала делать вид, что поняла его слова буквально. Это вызывало уважение и восхищение. И тем не менее она не ответила. И это злило.

— Не отвечай мне — и я не отблагодарю тебя! Не проси все что угодно!