Темная материя

— Это же все шло из меня, разве ты не понял? Я увидел то, что сам сотворил, — образ чистейшей сексуальной силы. Согласен, впечатление довольно мрачное, но ведь женщина-то рядом со мной была ведьмой. Неужели думаешь, она не подбросила какого-нибудь зелья, чтобы держать меня во власти своих чар? Оно не сработало и ударило по ней самой, вот и все. В нашем же случае, прямо сейчас, должно произойти нечто более многогранное, глобальное.

Мэллон положил ладони на плечи Говарду и наклонился почти вплотную к лицу мальчика.

В комнате отдыха старый толстый Говард Блай повернулся к стене, чтобы санитар не видел его слез.

— Эй, народ! — подал голос жестокий Ант-Ант Антонио. — Взгляните-ка на мистера Словаря. Д-денек-то у н-него задался. А, Б-Блай?

Несколько десятков лет назад в это же время Спенсер Мэллон говорил:

— И давай смело встретим это, Гути. Хотя ты, может, не в курсе: я заканчиваю здесь — все сделано, более или менее.

Его дыхание пахло свежескошенной травой.

— «Они утекли — те, кто раньше искал моей дружбы»[19], если ты читал Томаса Уайетта. И вся любовь… если не считать потехи, предстоящей нам завтра.

— Потехи? — спросил Говард.

— Погоди, парень. У меня для вас заготовлен маленький сюрприз. Я собираюсь материализовать ваши мечты. — Он ухмыльнулся и взъерошил прямые волосы Гути.

Всю оставшуюся часть пути Говарду Блаю пришлось отбиваться от вопросов, которыми его забрасывали Ботик и Кроха.

Он сказал:

— Да ни о чем таком мы не говорили.

Он сказал:

— Я просто узнал, что хотел. Он тоже не доверяет Хейварду.

Он сказал:

— Но ему я доверяю. Он правда пытается постичь нечто новое.

Он сказал:

— Да, он малость побаивается. Он такую чертовщину в жизни видел…

Он сказал:

— Нет, понятия не имею, что за сюрприз.

Оглянувшись, Гути просто глазам своим не поверил. В десяти ярдах позади стоял Бретт Милстрэп и жестами звал их обратно. Он не был похож на студента, который только что удачно списал на экзамене, он выглядел усталым и отчаявшимся, в своей ярко-желтой рубахе и брюках хаки. Ему можно было дать и столько, сколько на самом деле, и на десятки лет больше. Но Гути точно знал, что Бретт Милстрэп сейчас идет впереди по Юниверсити-авеню бок о бок со своим соседом по комнате и единственным другом — Джеком Потрошителем. Гути резко развернулся проверить и обнаружил, что никого из группы не видно: все свернули за угол, даже Ботик с Крохой. По-видимому, Милстрэп в дьявольской спешке вернулся по своим следам, чтобы отрезать экспедицию с тыла. Полная бессмыслица.

Из-за угла выглянула Минога и велела ему поторапливаться.

— Эй, — позвал Гути и оглянулся через плечо убедиться, что умоляющая фигура исчезла. — Милстрэп с вами?

— Ну да, впереди, со своим обожаемым дружком.

Группа шагала по незнакомым Гути и его друзьям улочкам. Дома попадались все реже и реже. Наконец они достигли чуть более широкой Глассхаус-роуд, где жилья вовсе не было видно. Вдаль, к обширному ровному зеленому лугу — месту их назначения, — убегала улица с самой дурной репутацией в Мэдисоне. Здесь как будто собрались все разновидности предприятий, отвергнутых более приличными секторами. «Татуировки Руди» окружали ряды припаркованных мотоциклов. По обеим сторонам улицы тянулись ветхие приземистые здания с табличками: «Товарный склад Педро мэджик», «Монстер комикс», «Кэпитал ганз», «Бэджер Ломбард», «Бэджер Ганз», «Школа военного искусства Скотта Майерса», «Мир ножа и бритвы», «Прицелы Хэнка Вагнера», «Ночной салон Скуззи», «Плети и цепи», «Будуар Бетти»; магазинчики с вывесками «Кожа: все из кожи» и «Оружие: продажа или прокат»; лавка без вывески с грязным, в потеках окном витрины, заклеенным обложками журналов с обнаженными мужчинами и женщинами. В дальнем конце Глассхаус устроились друг против друга два бара — «Выпусти пар» и «Дом Ко-Рек-Шуна».

Сразу же за тупиком начиналась широченная мерцающая полоса зелени, выглядевшая так, будто появилась здесь из мира более щедрого, изобильного и просторного. Когда Говард увидел ее, он почему-то вспомнил рассказ Мэллона и представил его стоящим на зеленом ковре поляны с широко распахнутыми руками, декламирующим что-то на древнегреческом.

Не сговариваясь, группа переместилась на середину улицы. Прогулка по Глассхаус-роуд ощущалась как путешествие по деревне-призраку. Из байкерских баров едва слышно долетали гомон и музыка. Несмотря на то что витрины оружейных магазинов были освещены, покупатели не входили и не выходили. Хэнк Вагнер, похоже, отдыхал от стрельбы по мишеням, и никто не запасался старыми грязными журналами. В баре кто-то прорычал смачное ругательство. Что-то разбилось с деревянным треском. Откуда-то прилетели звуки, похожие на ворчание собак. Маленькая группа сплотилась — поближе друг к другу, Спенсер Мэллон и Кроха шли впереди, бдительно осматриваясь и внимательно прислушиваясь.

— Не оглядываться, — велел Мэллон. — Не оглядываться!

Гути оказался между Миногой и Китом Хейвардом, возникшим как из-под земли. Рука Хейварда опустилась на его плечо, как железная клешня.

— Ну что, от тишины понос не пробирает, милашка? — шепотом поинтересовался Хейвард.