Темная материя

— Ну дела… — вздохнула Ширли. — Послушайте, я не в курсе, что происходит, да и не хочу быть в курсе, но если этот извращенец, которого вы все так обожаете, спит в твоем подвале, тебе лучше вытурить его. Срочно.

В тот вечер Говард не смог отозвать в сторонку Спенсера, когда все собрались перед домом «Бета Дельт», который на самом деле находился не на Лэнгдон-стрит, а дальше по аллее между двумя студенческими клубами. Деревянное покосившееся строение, давно нуждавшееся в покраске, ютилось между маленькой частной парковкой и двумя другими такими же невзрачными домами. Задняя стена дома выходила прямо на деревянный настил длинного, шаткого причала над озером Мендота.

Хейвард и Милстрэп провели Мэллона и ребят через входную дверь в помещение — то ли прихожую, то ли гостиную с потрепанной и вытертой кожаной мебелью около остывшего камина. Парень в гавайской рубашке, шортах и сандалиях оторвал взгляд от компьютерного пасьянса и проорал:

— Какого черта здесь дети, Хейвард?

— В помощь на кухне, — ответил Хейвард.

— Тебя, козла, надо в помощь на кухне, — буркнул парень.

Говарду удалось поговорить со Спенсером с глазу на глаз, только когда Хейвард привел их вниз, в просторную пустую комнату со сценой и баром в противоположных концах. Когда двое молодых людей позвали Хейварда и Милстрэпа и те отошли от арочного дверного проема, Говард описал Мэллону свою проблему. Он боялся, что Мэллон рассердится или откажется переехать из подвала, и в волнении путал слова.

«Не проблема, — сказал Мэллон. Он и не собирался возвращаться в магазин сегодня ночью. — Перекантуюсь, — сказал, — у Мередит. Были кое-какие затруднения на этом фронте, но сейчас все опять первый класс. Ты же знаешь, женщины — они немножко с приветом. Кстати, нет нужды об этом рассказывать Миноге. Договорились?»

«На этом фронте»? «Перекантуюсь»? «Первый класс»? Этот человек говорил на английском?

— Договорились, — ответил он.

Он хотел сказать: «Забудь о завтра, забудь обо всем, моя любовь, возможно, ты знаешь, что за тобой следят, но не ведаешь, с чем связался. Обрати внимание на то, что сказали тебе. Откажись, пока не поздно».

Но как сказать такое Спенсеру Мэллону? Это невозможно. Маленький Говард Блай застыл в нерешительности. Двое парней из студенческого братства, совещавшиеся с Китом и Бреттом, принялись выстраивать ребят в очередь. Они следили, как пришедшие проходят через арку, так внимательно, будто пытались запомнить их лица. Говард почувствовал, что особое внимание обратили на Миногу и на него. Когда Милстрэп повел их в пустую кухню, Говард оглянулся и увидел, как Кит Хейвард сунул сложенные купюры в карман.

Милстрэп объявил, что их привели заранее, дабы избежать жесткого контроля на входе. Мэллон и Мередит прошли бы и так, что же касается старшеклассников — в «Бета Дельт» знают, что их наняли для работы по кухне. Когда выяснилось, что это обычная вечеринка, с одним только пивом, без еды и закусок, сказали, пардон, идите, помощнички, в задницу, правильно? В общем, Хейвард якобы забыл им передать. Невелика беда, верно? По официальной версии, им полагалось сидеть на кухне до полуночи, потом выйти и начинать драить зал. На самом деле они могли подождать, пока в зале станет достаточно шумно — может, минут через пятнадцать после начала, — и тогда делать что им вздумается. Если они будут хорошо себя вести, люди в «Бета Дельт» будут им только рады. И пиво, кстати, дармовое. Пей сколько влезет, главное — не блевать и не отключаться.

Мэллон и Мередит Брайт остались с Хейвардом и Милстрэпом. Почти час ученики Мэдисон Уэст болтались, всеми забытые, на кухне. Потом загудели голоса, заиграл блюз, и маленькая банда просочилась в зал. Свет был потушен, пары кружились под музыку. Толпа сразу же разделила ребят.

Говард и его друзья никогда не бывали на вечеринке, хоть отдаленно напоминающей эту. В школе для больших тусовок обычно занимали целые дома, где всегда можно уединиться в более спокойной, менее забитой народом комнате или просто выйти на лужайку. Можно слушать пластинки и надеяться, что кто-нибудь догадается притащить пивка. Здесь же все набились в одну комнату, все орут и визжат. Такого оглушительного грохота он никогда не слышал: бас пульсировал у него в груди, ритм прошивал тело насквозь. Все, даже танцующие, держали большие пластиковые стаканы с пивом — оно выплескивалось на одежду и на пол. Громкая, жесткая, необычайно заводная музыка, отражаясь от стен, ввинчивалась в уши. Говард двинулся по краю танцплощадки, протискиваясь сквозь толпу, а люди даже не замечали его. Когда он наконец протолкался к бару, перед ним очутилась Минога — тянулась взять пару шестнадцатиунцевых стаканов у паренька за стойкой. В очередной раз он с болью осознал, что Минога — девушка, настоящая девушка, а не пацанка, в роль которой вживалась настолько успешно, что он считал ее своим парнем в компании. Хуже того, сегодня она была сногсшибательна. Удивительное дело: словно почувствовав душевную боль, всякий раз терзавшую Гути в такие моменты, Минога вручила ему увенчанный шапкой пены стакан.