Темная ночь

– Остановись! – хрипло закричала Эшлин.

Мэддокс открыл рот, чтобы вмешаться, но в этом не оказалось нужды. У Даники был защитник лучше. Никто и глазом моргнуть не успел, как Рейес оказался возле Аэрона и схватил его за запястье. Их разъяренные взгляды схлестнулись.

– Не бить, – произнес Рейес, и Мэддокс никогда не слышал от него более угрожающего тона.

Несколько мгновений в глазах Аэрона полыхала борьба, но наконец он неохотно опустил руку. «Неужели он солгал? – спрашивал себя Мэддокс, – и приказ богов уже пустил корни в его сознании?

Неужели он подавляет в себе желание убить Данику?»

– Утихомирь девку, иначе я ее вырублю, – пригрозил Аэрон.

Не шевелясь, Рейес перевел взгляд на Данику. Из ее полных ужаса глаз катились слезы.

– Не дай ему сделать это, – прошептала она с надрывом. – Я помогла тебе, сделала то, что ты хотел. Не дай ему сделать это, – повторила она.

Рейес так быстро встал на защиту девушки, что Мэддокс почти не сомневался: на него подействует и ее мольба. Но он ошибся.

– Перестань драться, – холодно велел Рейес. – Нам нужно это лекарство, и только он может доставить тебя в город, чтобы ты его забрала. Ты даже ногтем его не поцарапаешь, так как злить его – роскошь, которую ты не можешь себе позволить. Ты поняла?

Даника выглядела как человек, которого жестоко предали.

– Почему он не может пойти в город один? – поинтересовалась она. – Почему не может купить таблетки в ближайшей аптеке?

– Мэддокс, – прошептала Эшлин, – мне лучше. Клянусь. Мне не…

Он мягко стиснул ее плечи, но не ответил. Не стоит обострять ситуацию, решил он, пусть это трио само разбирается. Кроме того, он прекрасно понимал, что Эшлин солгала. В ее глазах по-прежнему плескалась боль.

– Аэрон доставит тебя в город, – продолжал Рейес. – Он не станет тебя насиловать. Клянусь тебе. – У него дернулась мышца под левым глазом. – Он не знает, что покупать, поэтому ты должна отправиться с ним.

В полном молчании дрожащая Даника некоторое время всматривалась в лицо Рейеса сквозь влажную завесу ресниц. «Гадает, правду ли он сказал? – думал Мэддокс. – Или ждет утешения?» Наконец она чуть заметно кивнула. Выпрямившись на нетвердых ногах, девушка шагнула к Аэрону.

Не сказав ни слова, Аэрон схватил ее за запястье и пошел к единственному в комнате окну, которое вело на широкую террасу. Даника не сопротивлялась, даже когда свободной рукой он рванул раму, поддавшуюся без всяких усилий, хотя Мэддокс утром так долго и старательно запечатывал ее клеем. В комнату тут же ворвался холодный воздух, порыв ветра принес ворох снежинок. Аэрон отпустил запястье девушки и, обхватив ее за талию, поднял на подоконник.

– Останови его, – выдохнула Эшлин, глядя, как Даника, горько, слегка истерично посмеиваясь, прыгает на террасу.

– Что ты собираешься делать? – резко спросила блондинка. – Сбросить меня вниз? Вы все лжецы! Надеюсь, все вы до единого сгниете в аду!

– Мы уже там, – бесцветным голосом отозвался Рейес.

Выбравшись на террасу, Аэрон схватил Данику за плечи и повернул ее к себе лицом:

– Прижмись ко мне.

Еще один горький смешок.

– Зачем?

– Чтобы остаться в живых, – ответил он, и девушки увидели, как у него за спиной вдруг простерлись огромные крылья, до того покоившиеся в невидимых глазу пазухах под кожей. Крылья были длинными и черными и казались мягкими, как паутина, но на концах были заострены, точно ножи.

Эшлин шумно втянула ртом воздух.

– Мне лучше. Клянусь. Мне лучше, – бормотала она.

Мэддокс положил ладони на ее щеки и попытался ее успокоить:

– Тихо. Все будет хорошо.

Глаза Даники сделались неестественно огромными, казалось, они вот-вот выскочат из орбит.

– Не надо! – закричала она.

Девушка хотела вырваться, убежать обратно в комнату, но Аэрон держал ее стальной хваткой. Она простерла руки к Рейесу:

– Я не могу! Не могу! – кричала она. – Не дай ему сделать это, Рейес! Пожалуйста!

С мученическим выражением лица Рейес шагнул в ее сторону, протянул к ней руки, зарычал и бессильно уронил их.

– Рейес!

– Летите! – заорал Рейес.

Не проронив больше ни слова, Аэрон сиганул с террасы, увлекая за собой Данику, и они оба скрылись из вида. Она закричала, но вскоре крик перерос в удушье, а затем в стон. Потом парочка снова появилась в поле зрения и взмыла высоко в небо. Крылья Аэрона взмахивали грациозно и ритмично.

– Останови его! – выдохнула Эшлин. – Пожалуйста!

– Я не могу. А если бы и мог, то не стал бы делать это. Не беспокойся о ней. У Ярости могучие крылья, легкий вес Даники для них – ничто.

Он осмотрелся в поисках Рейеса, который шагал из угла в угол. В руках у него был кинжал, причем держал он его не за рукоять, а за лезвие, и кровь хлестала из его кулака с побелевшими костяшками на пол.

– Нам нужны вода и кофе, – сказал ему Мэддокс, вспоминая наказы Даники.

Рейес остановился и крепко зажмурился, словно силясь взять себя в руки, словно он балансировал на грани полного самозабвения.

– Я должен был сам с ней пойти, но идти пешком слишком долго. Видел, как она была напугана?

– Видел. – Мэддокс не знал, что еще сказать. Страх Даники был для него пустым звуком, когда рядом страдала от боли Эшлин.