Темная половина (Dark Side)

– Это не мечта, Бет – я тебя уверяю. Тад и я собираемся сотрудничать при написании нового романа Старка... хотя бы на время. Возьмем другой вариант. Тад может дать мне какое-то ускорение. Я, как застрявший автомобиль, ты видишь. Только, вместо заливки воды в мотор, мне нужно несколько десятков страниц нового романа. Это все. Только поэтому я и оказался здесь. Как только меня поставят на колеса, я хватаю текст, жму на акселератор и – рууум! – уехал!

– Ты безумец, – прошептала Лиз.

– Да. Но таким был и Толстой. Таким был и Ричард Никсон, а они избрали этого жуткого пса президентом Соединенных Штатов Америки. – Старк повернул голову и взглянул в окно. Лиз ничего не услышала, но та внезапность, с которой он стал прислушиваться к чему-то, полностью концентрируясь, позволила и ей уловить какой-то робкий, почти неслышный звук.

– Что ты... начала было Лиз.

– Захлопни свой ротик на секунду, пчелка, – сказал Старк. – Просто положи в него носок.

Очень слабо, но все же ясно, она вдруг уловила взлет птиц при попутном ветре. Звук был, невозможно далеким и невозможно прекрасным. Невозможно свободным.

Она стояла и смотрела на него, ее сердце билось учащенно, и она думала, не сможет ли она избавиться от Старка. Он не был в каком-то трансе или в чем-то в этом роде, но его внимание безусловно было отвлечено. Может быть, ей удастся убежать. Если она раздобудет револьвер...

Его рука снова схватила ее за кисть.

– Я могу входить в сознание твоего мужа и читать его, ты знаешь это. Я могу чувствовать, что он думает. Я не могу этого сделать с тобой, но мне достаточно взгляда на твое лицо, чтобы иметь достаточно четкое представление обо всех твоих намерениях. Что бы ты там сейчас не придумывала, Бет, тебе надо бы вспомнить тех копов... и своих деток. Ты сделай это, и тогда тебе будет легче понимать перспективу.

– Почему ты так называешь меня?

– Что? Бет? – он засмеялся. Это был глухой смех, словно у Старка в горле перекатывался гравий. – Это то, как ему следовало бы звать тебя, если бы он был столь мил, чтобы обдумать это, понимаешь. >"Лиз" и «Бет» – краткие формы имени «Элизабет»>

– Ты су...

– Сумасшедший, я знаю. Все это прекрасно, милая моя, но мы обсудим твое мнение о моем безумии чуть позднее. Слишком многое происходит прямо сейчас. Слушай: мне надо позвонить Таду, но не в его рабочую комнату в университете. Там телефон может прослушиваться. Он сам так не думает, но копы могли все сделать, не рассказав ему. Твой муж относится к числу слишком доверчивых парней. Я – нет.

– Как ты можешь...

Старк наклонился к ней и произнес очень медленно и тщательно, словно учитель, беседующий с медлительным первоклассником.

– Я хочу, чтобы ты прекратила свои придумывания, Бет, и отвечала только на мои вопросы. Потому что, если я не получу от тебя, что мне надобно, может быть, я заберу это у двоих близнецов. Я понимаю, что они еще не умеют говорить, но, возможно, мне удастся их кое-чему научить. Небольшое принуждение творит чудеса.

На Старке поверх рубашки была надета стеганая фуфайка – и это несмотря на летнюю жару. Фуфайку отличало множество карманов на молниях, столь любимых охотниками и путешествующими пешком. Старк расстегнул один из боковых карманов и извлек оттуда нечто цилиндрическое в полиэтиленовой упаковке. Он вытащил небольшую газовую паяльную лампу.

– Если даже я не смогу научить их говорить, я смогу научить их петь. Я, надеюсь, что научу их петь, словно пару жаворонков. Тебе, может быть, эта музыка и не очень понравится, Бет. Она попыталась отвести свой взгляд от лампы, но это никак не получалось. Ее глаза безнадежно переходили вслед за лампой, пока Старк перекатывал свое орудие из одной руки в другую. Ее глаза, казалось, были прикованы к соплу.

– Я расскажу тебе все, что ты хотел бы узнать, – сказала она и подумала: «Раз так».

– Это очень мило, – ответил Старк и убрал паяльную лампу обратно в карман. Фуфайка чуть сдвинулась вбок, и она увидела рукоятку очень большого револьвера. – Очень признателен, Бет. – Теперь слушай. Сегодня на факультете английского есть еще кто-то. Я могу видеть его столь же ясно, как и тебя теперь. Небольшой такой малый, седоголовый, держит во рту трубку, почти с него ростом. Как его имя?

– Это описание, может быть, подходит к Роули Делессепсу, – сказала Лиз тоскливо. Она изумилась, как он смог узнать, что Роули был там сегодня... и решила, что на самом деле и не хочет этого знать.

– Может ли это быть кто-то еще?

Лиз подумала немного и затем покачала головой.

– Это должен быть Роули.

– У тебя есть факультетский справочник?

– Он лежит в ящике телефонного столика. В гостиной.

– Хорошо. – Он проплыл мимо нее прежде чем она поняла, что он движется, – стремительная кошачья грация этого прогнившего куска мяса заставила ее почувствовать какую-то тошноту – и Старк вдруг задел один из длинных ножей в намагниченных ножнах. Лиз вскрикнула. Старк посмотрел на нее и снова издал горловой звук, как от перекатываемого гравия. – Не волнуйся – я не собираюсь тебя прирезать. Ты же моя маленькая добрая помощница, разве не так? Идем.