Темная принцесса (ЛП)

Я пристально смотрю на нее, моя бровь приподнимается.

— Ты действительно собираешься стоять там, притворяясь невинной? — Спрашиваю я. Ее появление сегодня днем никак не может быть совпадением. Алекс вызвал подкрепление. Я знал, что это произойдет — вот почему я не закрыл замки, когда наконец вышел из ванной. Честно говоря, я ожидал, что это будет мама. Я не уверен, разочарован я или рад, что у меня действительно есть моя прямолинейная, ни о чем не жалеющая лучшая подруга.

— Я вижу, ты все еще маленькая сучка, — бормочет она, скидывая свои кроссовки и падая на диван напротив меня, как будто это гребаное место принадлежит ей.

— Чувствуй себя как дома, — бормочу я, когда она кладет лодыжки на подлокотник, а голову на одну из моих подушек.

— Когда я этого не делаю? Что ты делаешь?

Я сердито смотрю на нее. Большинство людей, вероятно, съежились бы, но Айла не относится к большинству людей.

— Учусь. На что, черт возьми, это похоже?

— Честно? Пытка. Эта складка у тебя на лбу такая глубокая, что ты, вероятно, никогда от нее не избавишься.

Мой взгляд становится только более убийственным, но у нее ничего этого нет.

Подняв руку, она указывает на мое лицо. — Ты можешь обратить это дерьмо на кого-нибудь другого. Ад замерзнет в тот день, когда ты напугаешь меня, Ди.

— Очень жаль. Может быть, я обрел бы немного покоя, если бы у тебя была душа, как у нормальных людей, — усмехаюсь я.

— Ой, мое почерневшее сердце обливается кровью, — выдыхает она, прижимая руку к груди, как будто ей больно.

— Ты идиотка.

— А ты, судя по всему, слабак, так что с того?

— Я собираюсь надрать ему задницу за то, что он притащил тебя сюда.

— Не стесняйся. Могу я посмотреть? Нет ничего, что мне нравится больше, чем смотреть, как истекают кровью солдаты.

— С тобой что-то не так, — бормочу я.

— Нужно быть одним, чтобы узнать другого. Итак, что заставило тебя отвлекаться на школьную работу? И на этот раз настоящий ответ. На этой неделе с меня хватит дерьма.

Мои губы приоткрываются, чтобы прокомментировать это, но она быстрее меня.

— Мы говорим не о моем дерьме, мы говорим о твоем. — Она пронзает меня взглядом, который останавливает меня от спора.

— Папа увольняет меня с работы, если я не сдам это дерьмо, — говорю я, сбивая книгу, которая свисает с края кофейного столика, и переворачивая ее. Я полагаю, что это самая легкая из моих проблем, с которой мне сейчас приходится иметь дело. И если мне повезет, она не раскусит мою чушь и не поймет, что это наименьшая из моих проблем после того, как я позволил Калли поверить, что я не был заинтересован в попытке сражаться за нас.

— Это многое объясняет.

— Да, потому что я, блядь, никогда не пройду.

— Заткнись нахуй, Ди, ты более способный, чем сам думаешь.

К черту мою жизнь, я сыт по горло тем, что люди так говорят.

— Я думаю, мы узнаем, насколько это правда, когда появятся результаты.

— Так ты свободен до экзаменов или до результатов?

— Черт его знает, — говорю я, откидываясь на спинку дивана и поднимая ноги на кофейный столик.

— Ты знаешь, что тебе нужно?

— Нет, но что-то подсказывает мне, что ты собираешься указать на это.

— Ночная прогулка. Она улыбается мне, как будто это лучшая идея в мире.

— Серьезно?

— Черт возьми, да. Вся работа и отсутствие развлечений делают дьявола скучным ублюдком. Плюс, выпей немного, и ты, возможно, действительно наберешься мужества и расскажешь мне гребаную правду о том, что с тобой на самом деле происходит.

— Я никуда не собираюсь.

— Хорошо, тогда просто скажи мне. — Она раздражающе усмехается и просто ждет.

— Ты заноза в моей заднице, Айла Каллис.

— Но ты все равно любишь меня. Иди одевайся. У меня есть друг, который играет на вечере с открытым микрофоном у Рика. Это будет круто.

— Ночь с тобой никогда не бывает спокойной.

— И мы обычно никогда не пытаемся отвлечь тебя от разбитого сердца, так что, очевидно, настал день перемен.

— У меня нет разб—

— Солги мне еще раз, Ди, я, блядь, не шучу.

21

КАЛЛИ

Несмотря на защитные наушники, которые папа настоял, чтобы я надела, выстрелы с обеих сторон от меня все еще отдаются эхом в моем теле, когда Нико и папа делают выстрел за выстрелом по намеченным целям.

Я держу пистолет наготове, точно так, как меня учили.

Они вернулись к основам, и я позволила им. Я имею в виду, я вряд ли могла сказать им, что Деймон провел большую часть нашего времени вместе, занимаясь точно таким же делом. Он должен был защищать меня и ничего больше.

Я позволила им думать, что все, чему я научилась, было благодаря им. И я была рада, что сделал это, когда их груди раздулись от гордости, когда я попала в цель в первый раз.

Было приятно доказывать их неправоту после всех этих лет, когда они меня душили, но в основном это просто причиняло боль. Как и все, кажется, прямо сейчас.

Вчера девочки помогли. Они оставались со мной допоздна, находя любой способ рассмешить меня, несмотря на то, что не знали, что я умираю внутри.

Меня грызло чувство вины за то, что я не сказала им. Но я подумала, в чем смысл?