Темная сила Вселенной

Так, значит, это и была лар-грипстса, обмен местам только возведенный на более высокий уровень. Каждый из макиев выбирал одного драпска из другого племени, они брались за руки и склонялись вперед, оказываясь настолько близко друг от друга, что могли осторожно соединить свои щупальца в грипстсе.

Я чувствовала это. Одна за другой образовывались все новые и новые пары, создавались настоящие, пусть и всего лишь кратковременные связи, эхом отзываясь в м'хире и сплетаясь в сеть, охватывавшую и мое сознание тоже.

На краткий миг я поддалась этому всеобщему порыву, чтобы насладиться резонансом энергий, разделить чужое ощущение целостности и завершенности, которое — я знала это инстинктивно — в полном Соединении должно было быть куда более всеобъемлющим. Потом искушение стало почти нестерпимым, и я вырвалась из этой сети, отгородившись всеми щитами, которые смогла воздвигнуть.

Это было прекрасно.

И точно для того, чтобы окончательно сразить меня, в добавок к обмену информацией о всем пережитом на моих глазах произошло еще одно превращение. Хохолки ниакиев и хеериев во всех скованных грипстсой парах медленно утратили свои характерные цвета и, почти прозрачные, заколыхались на легком ветру, чтобы вскоре вновь заполыхать сочными пурпурно-розовыми оттенками макиев.

Которые теперь могли испытывать полное удовлетворение — они полностью властвовали в амфитеатре драпсков.

«А фейерверка-то так и не было, — подумала я вдруг, и моя мягкая постель, воспоминания о Празднестве и собственное положение внезапно утратили для меня всю прелесть. — Почему?»

Ведь они очень многим рисковали — в том числе навлечь на себя гнев блюстителей Торгового пакта, — чтобы получить эти фейерверки. Похоже, должно было произойти еще что-то. Коупелап как-то обмолвился, что моим главным соперником будет сама Драпския. Но подробнее так ничего и не объяснил.

Я потянулась в м'хир. Как я и ожидала, драпски восстановили свои барьеры. Скорее всего, их убрали только в амфитеатре, чтобы я могла продемонстрировать свою «магию». Хотя я так и не удосужилась расспросить скептика, но подозревала, что тот нарочно поставил меня в списке самой последней, будучи — сама не знаю откуда — уверенным, что бедственное положение рагерена вынудит меня сделать что-нибудь такое, что его сородичи сочтут достаточным доказательством моего могущества.

Теперь же, когда я продемонстрировала им свои возможности, драпски хотели от меня чего-то еще.

По спине у меня пробежали мурашки.

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Нет, за мной никто не следил. Думаешь, я бы не узнал об этом?

Барэк не повышал голоса, совершенно уверенный, что если массивного каресианина что-то и сможет сдвинуть с места, то только сила убеждения. О том, чтобы пустить в ход свой Дар, и думать не стоило. Разум, скрывавшийся где-то внутри пульсирующего оловянного котелка, который заменял гиганту голову, был слишком уж причудливым, чтобы можно было надеяться на положительный результат.

Кроме того, упрямство, с которым Гвидо защищал человека, слишком укоренилось, чтобы можно было с ним не считаться.

— Зачем тебе нужен Джейсон? — спросил каресианин и щелкнул клешнями нижней руки, как будто прикидывал, каково будет сжать в них клановца.

— Нельзя ли обсудить это в доме?

Садд Сарк оглянулся через плечо. В такое время в квартале ресторанов всегда было полно народу — вряд ли можно найти более удобный момент, чтобы втихомолку пробраться в «Коготь и Челюсть» и найти Моргана. Если, конечно, не принимать во внимание Гвидо, грохочущего как серводоставщик и преградившего ему дорогу прямо в середине очереди жаждущих попасть в его заведение. Сказать, что они привлекали к себе всеобщее внимание, значило ничего не сказать.

Барэк решил, что с него хватит. За массивной спиной. каресианина маячил желанный вход. Он сосредоточился на точке прямо за порогом, толкнулся…

И… бац! Он материализовался точнехонько перед официантом, перепугав того до полусмерти — бедняга нелепо вскинул руки, и какой-то, возможно, неповторимый кулинарный шедевр полетел под потолок. Проклятье…

В следующее мгновение в ресторан ворвался его хозяин, сметая на своем пути всех без разбору — от богато одетых посетителей до нагруженных подносами официантов. Одного вида каресианина в спешке, да еще и раздосадованного притом, хватило бы, чтобы разогнать любую толпу.

Клановец не сдвинулся с места, хотя оглядывался по сторонам в надежде увидеть Моргана и полностью из м'хира не выходил — на тот случай, если вдруг срочно понадобится отступить.

Гвидо остановился как вкопанный так близко от садд Сарка, что тот мог видеть собственное лицо, отраженное в нескольких десятках зрачков исполина. Потом глаза раздвинулись, и показались грозные челюсти, легонько сжавшие щеки клановца. Дыхание у Барэка перехватило, но он не сдвинулся с места.

Так же внезапно каресианин отстранился, а одна из двух его меньших рук товарищески обвила плечи садд Сарка, и тот немедленно понял — синяков не миновать.

— Твой солод мне понравился. Тебе так нужно увидеть моего побратима? Идем со мной.