Темная симфония

— И ты совершенно точно знаешь, что я думаю по этому поводу. Как принц осмелился принести в жертву детство дочери? Это было отвратительно. Они сознательно старались заставить ее повзрослеть, отсылая одну с только одним невидимым охранником. Она заслуживала детства. Михаил слишком долго прожил рядом с людьми, да и Рейвен ранее была человеком, поэтому они позабыли, что наши дети остаются юными намного дольше. Они и в пятьдесят лет не достигают полной силы.

— Мы бы потеряли Грегори, нашего величайшего целителя, и, в конечном счете, Саванну. Ты прекрасно знаешь это, Элеанор. Все до единой женщины встретили это в штыки, но по правде, у принца не было выбора в этом вопросе.

— Ни один ребенок не может узнать, в чем он нуждается, за такое короткое время. Она была бы счастлива менять форму или даже защищать себя. Я могу простить Рейвен. Она была рождена человеком и думает с точки зрения человеческого старения. Но Михаил старался отчаянно спасти свою правую руку. Ни к одной женщине не собирали мужчин, когда она была всего лишь ребенком. Михаил самовольно решил ввести практику сбора мужчин, когда девушки достигают восемнадцати лет в надежде найти Спутников жизни. Его дочь просто оказалась первой. Двести лет — вот возраст совершеннолетия, а никак не восемнадцать лет. Это было ужасно. Не удивительно, что Саванна запаниковала и сбежала из страны. Знаю, ее отец обеспечил ей защиту, как и Грегори, но, по правде говоря, они позволили ей это, чтобы она повзрослела. Не знаю ни одной женщины, которая бы не запротестовала против такой мерзости. Нет ничего удивительного, что наша раса вымирает, поскольку наш принц больше дорожит своим другом, чем своим собственным ребенком.

Байрон вздохнул.

— Едва ли Михаил несет ответственность за вымирание нашей расы, — это был давно всем известный факт, который, он надеялся, Элеонор не сможет оспорить. — В следующий раз ты повесишь на него ответственность за неспособность наших детей кормиться естественным путем.

Элеанор хватило благоразумия принять пристыженный вид.

— Не понимаю, почему мы больше не можем вырабатывать идеальное питание для наших детей. Все мы подолгу обсуждали это, а Шиа провела большое исследование, — слезы слышались в ее голосе. Она оплакивала свой народ, матерей и детей, которые потеряли так много.

Байрон положил руку на плечо сестры.

— Я не хотел заставлять тебя чувствовать такое горе, Элеанор. Наши мужчины вовсе не обвиняют наших женщин в такой трагедии, — он в молчаливом извинении поцеловал ее в макушку головы. — Что происходит с одним из нас, то происходит со всеми. Каждый спасенный ребенок, все же нам удается спасти некоторых из них, каждый найденный Спутник жизни, каждый спасенный мужчина, даже ценой детства, это шаг вперед для наших людей. Саванна была слишком юной. Мы все знали это, но она с честью выдержала это испытание. Возможно, дело в ее наследственности, а возможно, она просто необыкновенная женщина, но Грегори позаботится о ней, защитит ее и поможет ей в овладении теми вещами, которые она должна знать.

Элеанор потерла лоб.

— Знаю, что он научит, и знаю, что он обязан сделать это. Просто наши дети и так уже слишком много выстрадали. Так много из них умерли. Такая простая вещь — питание и забота о ребенке, однако мы, часть земли, не можем оказать эту услугу нашим детям. Мы не можем позволить, чтобы что-нибудь еще было у них отнято. Если им необходимы целых пятьдесят лет, чтобы стать зрелыми, чтобы, позволить им пойти по собственному пути, так тому и быть. Это такая малость, чтобы дать это ребенку?

— Ты, конечно, права, Элеанор. Я целиком и полностью верю, что Шиа и Грегори найдут ответы, которые позволят нашим женщинам вынашивать детей и не потерять их. И вместе с этим, будут в состоянии вскормить их своим собственным телом, как должно было делать.

Она взяла его за руку.

— Ты помнишь, что у Селесте и Эрика сын появился примерно в то же время, что у нас Бенджи, и что он не выжил? Они попытались снова, и вновь потеряли ребенка. Она было страшно несчастна и Эрик увез ее прочь, чтобы помочь пережить потерю. Я знаю, на что это похоже, смотреть, как умирает ребенок, иметь в сердце зияющую дыру, которая никогда не исчезнет. Больно видеть, как страдают мои друзья. Сестра Влада, Дейдре, проводит все больше и больше времени под землей. Я боюсь, мы можем потерять их, если она снова забеременеет, и у нее снова ничего не получится. Тьенн отказывается пытаться вновь, опасаясь, как и я, что она предпочтет встретить рассвет, — она прикоснулась к его лицу, нуждаясь в контакте с ним. — Я так благодарна, что ты нашел свою Спутницу жизни. Лелей ее. Люби ее. И, надеюсь, она будет жить для тебя, и этого будет достаточно.

— Надежда всегда есть, Элеанор, — тихо сказал Байрон.

— Есть ли? Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой. Возможно, имей мы мудрость колдунов или же их силу, мы смогли бы найти выход, но война между нашими народами разорвала все связи. А если кто-нибудь из них и остался, то из-за ненависти, текущей глубоко в их крови, они бы возжелали уничтожить нашу расу.