Темная синева

Руки зарываются в роскошные волосы, обнимают шею. Завораживающие и интригующие поцелуи покрывают все части тела, иногда оставляя за собой темные многозначительные пятна. Руки опускаются ниже и ниже по телу, путешествуют по стройным и волосатым ногам, обнимают торс до изнеможения, сливаются всеми фибрами и клеточками тел. Движения вкрадчивые, легкие и бесконечно сильные сменяют друг друга. И вот вы достигаете запретных и божественных мест, зарываете руки в кольца крутых волос, ощущаете ни с чем несравнимое удовольствие от прикосновения к человеческой, мужской сущности.

Мужчина мгновенно становится еще более сильным и накаченным. После короткого наслаждения вы вместе меняете положения тел для более удобного… слияния. Вот уж действительно супруги становятся единым целым! Далее все решает взаимное понимание без слов. Какие слова! Одни всепоглощающие движение, переходящие из одного в другое. Правильно, что супруги спортсмены оба… Чувственность помогает плыть в море взаимной любви до полного изнеможения, а оно быстро проходит, и силы вновь восстанавливаются для нужных действий.

Ребенок, зародившийся после свадьбы через месяц, стал расти, и ему уже было все равно, где его родители до поры до времени. Климат в Степном городе был резко континентальный: плюс или минус тридцать пять градусов. Катерина и автомашины – две несовместимые единицы.

Ждала она обычный автобус для поездки в институт, продрогла – температура воздуха минус тридцать градусов мороза с ветром – и заболела. Да так заболела, что температура организма сорок – сорок один градус держалась неделю. Кому нужна студентка беременная, сдающая сессию?

Сдала Катерина экзамены, сбивая температуру до тридцати восьми градусов. Стала она отдавать концы, боли в области спины были очень сильные, приехали две скорые помощи: одна по беременности, другая по терапии. Отвезли ее в роддом на сохранение, но положили в коридоре из-за большой температуры под капельницу. Иголка сбилась, и все лекарство затекло на постель. Чудо: коридор и лекарственная лужа!

Стала она выходить из болезни, а тут и мартовские праздники! Прилетел Сократ, привез розы, отдал в больницу, забрал жену на праздники, да больше не вернул. Появились первые схватки. Катерину отвезли в старый роддом. Через сутки врачи поняли, что с ней лучше не связываться и перевели в новый роддом. За четверо суток Катерина выпила много упаковок хины, которая лежала на тумбочке, и надо было пить ее по времени, прописанному на каждой упаковке. Выпила она полстакана касторки и запила томатным соком, после чего пять лет на томатный сок не смотрела.

Одним словом, переходив пару недель, за четверо суток родила Катерина мальчика в рубашке. Сократ под матрац в месте расположения головы ребенка положил учебники физики. Кстати, физику сын позже и в школе, и в институте сдавал на "отлично". В три месяца отец взял сына на руки и говорит: "Чем он на меня похож? Плечами".

Глаза у них тоже были одинаковые. Имя для ребенка придумали Спартак. Мальчика закаливали с первых дней. Пока отец учился у сына физика – нобелевского лауреата, сын обычного физика рос то с отцом, то без него. Физика, физика, а все про жизнь. В институте Сократа физика была хорошо поставлена. В обучении студентов были задействованы и профессора, и академики, их НИИ, и учебные университеты.

Чем же занимался молодой отец- студент? В то время главное было – изучить процессы, происходящие в органическом веществе после проникновения луча лазера. В частности, Сократ собрал лазер в Академии технических наук, и лучами лазера пробивал органическое вещество, получались диски внутри призмы, это и стало его дипломным проектом. Кроме физики и языков, сохранилась в рассказах Сократа военная кафедра института, и ее руководители, один из тех, кто летал вместе с первым покорителем полюса.

Блага цивилизации обрушились одновременно. Молодой семье дали общежитие – комнату в тринадцать метров. Сына взяли в ясли. Катерина вышла на работу. В комнате, где жили Катерина и Сократ, появилась металлическая детская кровать с сеткой, потом диван-книжка, стол полированный, холодильник, который они вдвоем донесли от универмага до дома. Выдержали они месяца два-три необыкновенной скудной финансовой жизни. Радовались тому, что были вместе.

Сын ел за маленьким столом ложкой из тарелки. Вермишель разбрасывалась со скоростью ложки, но малыш ел сам. Вышли Катерина с сыном гулять на улицу, а им женщины сказали:

– Да, это не столичное воспитание: малышу нет и полутора лет, а ест сам, одевается сам.