Темная сторона Луны

В лесу царило сильное волнение. Волна за волной земля накатывалась на Бланка. Тем не менее он не терял равновесия. Даже теперь, когда волны меняли цвет. Неоново-яркая зеленая волна следовала за фосфорно-желтой, голубая, цвета сапфира, за карминно-красной. Деревья плясали на волнах, как буи на поверхности моря в штормовую погоду. Но Бланк не давал сбить себя с такта. «Чир-р-тамтам, чир-р-тамтам», — выстукивал он на бубне.

Мшистые волны принимали предложенный ритм, в такт качались и елки с соснами, меняя свой облик: становились приземистыми и тонкими, угловатыми и округлыми, одни по-прежнему существовали в трехмерном пространстве, другие превращались в плоские изображения. То есть делали все, что хотели. Нет. Все, что хотел Урс. Это он заставлял деревья принимать формы по его желанию. И цвета. Они то покорно втягивали в себя свои ветви и заливались розовой краской, то раскрывались и сияли аквамарином. Деревья превращались в ящериц, лягушек, зайцев, косуль, ласточек, улиток, лисиц, серн.

Бланк подчинил себе лес.

В типи звучала «Dark Side of the Moon». Люсиль не просто слышала, но и видела Гилмора.[20] Он говорил с ней. Он перетекал в пространстве подобно жидкости.

Она вспомнила об У рее Бланке и об отсутствии у него чувства ритма. Однако на этот раз вместо приступа смеха ее охватила глубокая печаль. К глазам подступили слезы.

— Урс, — бормотала она, запинаясь, сквозь слезы, — Урс.

Кто-то по-пластунски подполз к ней и положил руку на плечо, а другой рукой полез в разрез блузки.

Эдвин ничего не чувствовал и относился к этому с полным безразличием. Все остальные где-то витали. Пиа, закрыв глаза, смеялась и все время повторяла: «Смотри!» Пожилая Шива поглаживала молодого Бенни. Зузи хихикала. Джо растворился в психоделической музыке. Адвокат, к счастью, куда-то запропастился. Миловидная Люсиль вот-вот готова была разрыдаться.

Эдвин решил подползти к ней поближе.

Урс Бланк сидел на мягком зеленом троне. В окружении… человечества. Готового внимать его призывам. Каждый и каждая, кого он знал, приняли какой-то образ, причем именно тот, что он сам для них выбрал.

Стоило моргнуть, и д-р Флури захрюкал, как свинья. Один вздох, и Хальтер + Хафнер уже дрожали перед ним в виде студенистой массы. Антона Хювайлера Урс превратил в павиана, Рут Цопп — в козу, Кристофа Гербера — в слизь, Никлауса Хальтера — в комок теста. Он попробовал растительные формы: своего партнера д-ра Гайгера сделал мхом, Эвелин Фогт — папоротником, Альфреда Венгера — пихтой. А также неживые предметы: Ханса Рудольфа Науера обратил в землю, Пиуса Отта — в камень, Люсиль — в горячий воздух, какой обычно поднимается, танцуя, над разогретыми солнцем и пропитанными гудроном дорогами.

Они слезно жаловались на свою жизнь. Но он стер их всех. Без сочувствия, без пощады. Без всякого зазрения совести.

Урс Бланк вступил в новое измерение. Его ум внезапно прояснился. Он сподобился высшего, конечного понимания сути вещей.

Все, что он раньше делал, думал, чему учился и что чувствовал, основывалось на одном-единственном ужасном заблуждении. Добро и зло, правда и неправда, красота и безобразие, мое и твое — все это значения шкалы, которая не учитывала великую и окончательную истину: нет никаких опорных величин. Потому что нет ничего. Существует только одна-единственная реальность: Урс Бланк.

Грандиозность этого открытия потрясла Урса до глубины души, и тем не менее истина оказалась такой простой. Трудно поверить, что для ее осознания ему потребовалось столько времени.

5

Люсиль проснулась оттого, что кто-то грубо толкал ее в бок. Открыв глаза, она увидела над собой широкое лицо Пии.

— Хватит! — прошипела Пиа.

Люсиль не поняла. Лишь когда почувствовала на своей левой груди чью-то руку и увидела толстого мужчину, лежащего рядом, до нее дошло. Она сняла с себя руку спящего, которая тут же безвольно упала, как выжатая тряпка. Эдвин продолжал храпеть как ни в чем не бывало.

— Некоторые не упускают ни одной возможности, — бранилась Пиа.

Обвинение было адресовано Люсиль. Ее обуял смех.

Смех напомнил ей о Бланке. Она огляделась, в типи его не было. Он куда-то вышел. Джо и Зузи сидели на траве и курили травку.

— Вы не видели Урса?

— Думаю, он куда-то отлучился.

Люсиль попыталась вспомнить: «Когда это было?»

— Давно, — словно читая ее мысли, отозвался Джо и посмотрел в сторону леса, над которым уже сгущались сумерки.

«Далеко он не мог уйти», — повторял то и дело Джо. Люсиль удалось уговорить всю группу отправиться на поиски Урса. Джо поначалу отговаривался тем, что все действовали на свой страх и риск. Но после того как Люсиль пригрозила, что донесет на всех, если с Урсом что-нибудь случится, им волей-неволей пришлось согласиться.

В сумерках они разделились на три поисковые группы — по числу карманных фонариков. Как и положено по инструкции, каждая группа следовала на таком расстоянии от другой, чтобы видеть свет от фонариков, и при первых же признаках разрядки батарей должна была поспешить присоединиться к ближайшей.