Темная сторона Луны

— Это ваш воспитанник, — хмуро заметил херувим. — Остановите вы его когда-нибудь или нет?

— Не нашими методами. Он весьма ловко избегал всех мест, в которых мы могли посадить на него клеща.

— Как вы вообще выпустили такого?

— Две причины. Первая — мы пока еще не можем козырять своей силой. Наши враги еще недостаточно разрушены изнутри. А действия через помощников ненадежны из-за слабостей этих помощников. А вторая — нам интересно, как такой вот мог получиться. Если мы сможем воспроизвести путь его воспитания, представляешь, каких солдат мы получим?

— А вы не задумывались, что такое воспроизводству не поддается? Настоящего волка в неволе не вырастишь.

— Больно много ты говоришь.

— Много?! — Спокойствие изменило крылатому. — Глаза разуйте! Они взяли Город Ангелов! Полуголодные повстанцы во главе с ВАШИМ выкормышем!

— Скорее выкидышем. Ты хочешь его крови?

— Да, Дьявол и Ад, хочу!

— Вызови подкрепление. Пусть ваши серафимы жирок растрясут.

— Сами вызывайте. Я справлюсь.

— Ну так убей его. Конклав не против. Использовать его уже все равно не удастся.

— Наконец-то. — Херувим довольно улыбнулся. — Сейчас и посмотрим, на что годна ваша хваленая школа.

Я — человек разума. Наверно, очень хорошо, что руководил нами Хансер — во многом человек чувств. Первый же сбой в планах вызвал бы у меня ступор. Я не смог бы перестроиться быстро. А он вел нас, руководствуясь инстинктами. Единственное, чего он не мог почувствовать, — это херувима.

Фигура в полтора человеческих роста. Никаких доспехов, из оружия только двуручная булава, по грудь этому великану. Боевая часть в виде изображения херувима, шесть крыльев расправлены, а края заточены до остроты бритвы. Он налетел на наших, нанося удар с широкого замаха. Десять стрелков Вильгельма и дарклингов разлетелись, многие — рассеченные пополам. Остальные тут же отступили. По исполинской фигуре хлестнули стрелы. Он не пытался увернуться — в считаные секунды превратился в ежа. А потом стрелы выпали, раны сразу затянулись.

Нет, наши воины были готовы к чему угодно. Никто не ударился в панику, но все вдруг отчетливо осознали: победа, достигнутая малой кровью, с таким противником сразу превратится в кровавое поражение.

— Всем стоять! — закричал Хансер, выходя вперед. Он закричал так не потому, что наши готовы были обратиться в бегство. Совсем наоборот — они надвигались на крылатого, обреченно и неумолимо.

— Отступайте! — приказал Хансер. — Он мой.

Площадь уже была почти вычищена, если не считать херувима. А его не считать было очень трудно. Первыми послушались дарклинги. Они не горели желанием умирать. А вот наши воины сделали назад шаг-два и остановились.

«Лин, ты не заснул?»

«Я здесь, Хан. Хочешь разыграть его в двух противников? Один думает, другой рубит?»

«Не знаю, выгорит ли. Попробуем. Попробовать надо все».

«Не слышу уверенности в голосе».

«Лин, почему всегда так?»

«Как, дружище?»

«Почему всегда мне надо сдерживать врага, когда для этого нет сил, а когда силы появляются, то уже требуется победа».

«А она требуется?»

«Нам нужен Город Ангелов и наименьшие потери. А этот красавец — я таких уже видел, только они охотниками назывались».

«Если ты не забыл, я тоже был там».

«Тогда должен понимать, что такой уничтожит нас всех».

«Если ты не забыл, двое охотников уже пали от твоих сабель, а ты тогда был слабее».

«Но сильнее, чем они думали. К тому же не один».

«А сейчас у тебя целое войско».

«Только бросать их в бой — смерти подобно».

«А ты уверен, что всех удержишь?»

— Проклятье! — Хансер выругался вслух. — Луи, удержи Гюрзу!

— Что такое? — Херувим усмехнулся. — Боишься, что обвинят в подлости? Зря. Можешь взять себе сколько угодно помощников. Или ты боишься за свою плутонскую сучку?

«Спокойно, — ледяным тоном произнес ЛинКеТор. — Он пытается раздразнить тебя. Значит, в победе не уверен».

«Я тоже», — признался Хансер.

«Делай что должен — и будь что будет», — ответил ему наш друг древней мудростью.

Я оглянулся в поисках Гюрзы. Понятно, что эта сумасшедшая полезет в бой даже без шансов на победу — лишь бы помочь Хансеру. Как и следовало ожидать, ее нигде не было. Я нырнул в Тени. Вот она, красавица, крадется за спину херувима. Как хорошо, что прерывающие нить так медленно двигаются здесь. Я настиг ее в три прыжка.

— Остановись! — крикнул я.

Она обернулась. Видеть меня она не могла, но вся напряглась, готовясь уйти от возможного удара вслепую.

— Его убьют! — В голосе вселенская мука. — Я должна, и не пытайся мне помешать.

Я чуть не проворонил ее бросок. Будь дело в обычном мире, она легко обошла бы меня, но здесь — напрасный труд. Одним рывком я оказался у нее за спиной и ударил яблоком кинжала по затылку, подхватил оседающее тело, чтобы не выпало оно из Теней. И только после этого сосредоточил внимание на Хансере.