Темная сторона. Маг

– Вы, лерр Тиррит, заработали балл за спасение пострадавшего. Лерр Рух – за то, что прислушался к своему чутью. Лерра Ландри отстояла его чутье перед боевой группой. Лерра Рух – за поддержку Ландри. Лерра Эйташ получила бал за то, что следовала за группой, прислушиваясь к советам более опытных товарищей. Ну а лерре Бешао, – преподаватель криво усмехнулся и ехидно завершил, – заработала бал ваша сплоченная и дружная группа. Так что это что-то вроде аванса на будущее.

Я нахмурилась: непривычно чувствовала себя, когда преподаватели и наставники обращались к моим подругам по фамилиям их мужей. Теперь Ринка не Стретчет, а Рух, Нила, как и ее Ерт, Бешао. Неужели я тоже скоро стану не Эйташ, а Лерио? Подобное с трудом укладывалось в голове.

– Ладно, на сегодня свободны, но в следующий раз придется заново пройти занятие в городской черте. Слишком много ошибок, и они могут стоить жизни! Не только вам, но и невинным людям! – попенял нам лерр Ридлис, а мы, сконфуженные, отправились в общежитие, приводить себя в порядок.

Чем дальше отходили от полигона, тем легче становилось на душе.

– Я уже ненавижу любой полигон. Неважно в каких условиях, – пожаловалась Нила. – В прошлый раз меня чуть не сожрал болотный змей. Прямо как на экзамене. Мне змеи в кошмарах снятся. Сейчас же чуть не похоронили заживо…

– Поэтому в прошлую увольнительную в Дарату ты заказала в таверне жареного угря? – ехидно спросила Анжеика. – Думаешь, запах приготовленного гада отпугнет от тебя других хвостатых тварей?

Нила, смутившись, с досадой призналась:

– Целитель душ из госпиталя Милосердия посоветовал съесть свои страхи. Как форму борьбы с ними…

Болтая ни о чем, мы почти добрались до общежития, когда на моей груди завибрировал сигнальный амулет. Мало того, он сменил цвет на красный.

– Вызов в распределитель, – вместо меня объявил Ивар.

Следом отозвались остальные:

– Всю группу вызывают.

– Красный – вызов на прорыв.

– Жаль, этот амулет нельзя съесть, как угря, – усмехнулась Анжеика. – Раз – и нет никаких страхов.

– Не хочу на прорыв, – вздохнула Ринка, – только зажили более-менее спокойно.

– После экзамена больше двух месяцев прошло. Пора бы уже, – ответил помрачневший Оллер, кинув на Ринку обеспокоенный взгляд.

Я ничего не сказала, но невольно сжала кулаки, а нутро обожгло холодом. Экзамен мне никогда не забыть, но страхи действительно нужно преодолевать.

Мы рванули по своим комнатам, чтобы привести себя в порядок, взять вещмешки с необходимым и прибыть в пункт для получения задания.

* * *

– Ой, Ерт! – радостно воскликнула Нила. – А вас куда?

– С вами, родная, – с ласковой снисходительностью пояснил он, вместе со своей группой встретив нас в портальном зале. Обняв жену, Ерт объявил: – Меня назначили командиром нашего сборного отряда из двух групп. Нам приказали прибыть в предместье Ичитаки для усиления опорного пункта. Там ожидается прорыв.

– Ичитака? – переспросила я удивленно, а внутри все задрожало от накатившей тоски и волнения. – Сильный прорыв?

– Нет, поэтому и послали только две группы курсантов на укрепление. – Ерт нахмурился, заметив как мы обеспокоенно переглянулись с Риной и Оллером. – Что-то не так, ребята?

– Эта деревня всего в двух часах езды от Кинсборо, – ответила Катерина. – Совсем рядом с нашим домом…

– Правилами запрещается… – начал Ерт.

Но мы его перебили:

– Знаем!

– А кураторы с нами не пойдут? – решилась тихонько спросить я.

Ужасно захотелось увидеть Грея: получить от него совет и непременное «все будет хорошо».

– Они в Дарате на совещании. Поверь, прорыв действительно не опасный, иначе курсантов в одиночку бы не послали, – думая, что успокоит, пояснил Ерт. И кивнул на рыжеволосого кудрявого крепыша с нашивкой четвертой категории. – Не переживай, за тобой присмотрит Свят… Будете парочкой кудрявых.

Веселье Ерта я не разделила, как и дурацкую шутку. Хоть и натянуто улыбнулась своему временному защитнику, который мне ободряюще подмигнул. А еще неожиданно для себя расстроилась сильнее, чем ожидала. Познав тепло и счастье в руках Грея, рядом с ним хотелось быть всегда, неважно где и в какой ситуации. С ним ничего не страшно, а без него мир снова наполнился сомнениями.

Выйдя из портала, я оказались на родной земле; показалось, здесь и воздух другой. Роднее и вкуснее. Пусть и чувствовалась в нем дикая смесь темной энергетики будущего прорыва. В ушах знакомо загомонили «призраки», неразборчиво нашептывая что-то на разные голоса, то пробирающими до мурашек скрежещущими и жуткими, то убаюкивающими и ласковыми, то обманчиво-вкрадчивыми с резким переходом в дикий хохот и крик.

Мы, пятнадцать курсантов – девять из группы Ерта и шестеро из моей – бегло осмотрев округу, сразу нашли опорный пункт. Все восемь девушек-плетельщиц объединенного отряда дружно устремили взгляды туда, где на стыке неба и земли мерзким гнойником набухала истончившаяся и готовая вот-вот лопнуть заплатка.