Темная сторона медали

Он засмеялся. Залитый кровью, порубленный па куски, лежащий у моих ног и умирающий, он смеялся.

Мне это не понравилось.

Может, стоит отрубить ему вторую руку?

Словно прочитав мои мысли, Эдвин перестал смеяться.

– Мне жаль тебя, Кевин, – сказал он.

– Прибереги свою жалость для того, кто в ней действительно нуждается, например для своего народа. Где этот чертов кинжал?

– Поищи у себя за поясом, – посоветовал он.

Я тупо посмотрел вниз.

На моей перевязи висело двое ножен.

В одних был Призрак Ночи, фамильный меч моего рода, который никак, никогда и ни при каких условиях не мог быть одним из номерных клинков. И уж никоим образом он не мог быть похожим на кинжал.

Во вторых ножнах был кинжал, который принадлежал Илейн. Единственная память о ней и о себе прежнем, которую я пытался сохранить. Последний островок сентиментальности.

Клинок Илейн… Восьмой меч. Тот, в существовании которого я сомневался.

– Я тебе не верю, – сказал я.

– Ну и дурак, – сказал он.

– Я был в городе, – сказал я. – Ее собирались сжечь на костре. Я разговаривал со случайно выбранными прохожими. Ее знали чуть ли не с детства. Как ты мог подстроить такое? Ты ясновидящий? Или твои чары околдовали больше тысячи человек? Я видел, в каком она была состоянии в тюрьме. Неужели она пошла на это добровольно? Только чтобы подобраться ко мне поближе? Я тебе не верю.

– Ты же злодей, – сказал Эдвин. – А на нее была возложена миссия по спасению мира. Она пошла бы на что угодно.

– И что она должна была сделать?

– Попасть в Черную Цитадель. Поддерживать тебя и помогать тебе. В основном морально. Длить войну, в которой погибнет много смертных. Что она и делала. И еще она должна была убить тебя, но только тогда, когда это будет выгодно мне.

– Как ты убедил ее пойти на то, что с ней сделали в тюрьме?

– Ты сентиментальный дурак, – сказал Эдвин. – Романтичный юноша. Мне не надо было ее убеждать. Она наполовину эльфийка, и я всегда был ее сюзереном. Мне достаточно было отдать приказ.

– Но зачем… так?

– Чтобы у тебя не было подозрений. Ты ведь так и не смог свыкнуться с мыслью, что ты злодей. О нет, ты видел себя благородным рыцарем, сражающимся по законам чести. Я и предложил тебе рыцарскую ситуацию. Самую рыцарскую из всех возможных. Спасение дамы из беды. После того что ты видел, мог ли ты ее подозревать хоть в чем-нибудь?

– Как ты это устроил?

– А тебе хочется это знать? Зачем?

– Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Как ты это устроил? Все это?

– За тобой следили. И докладывали мне обо всех твоих перемещениях вне замка.

– Кто?

– Твое фамильное привидение. Сэр Клод. Я не знал, зачем ты полез в эти подземелья па острове, но воспользовался ситуацией и подослал туда Илейн. Она и в самом деле жила неподалеку. Вы познакомились, а потом я сделал так, чтобы местный маг донес на нее властям. Все остальное было делом техники. Ты очень предсказуем, мальчик. Пытки, готовящаяся казнь. Я знал, что ты не устоишь. Знал, что придешь на помощь. И я сделал так, чтобы тебе некуда было ее отправить. Только забрать с собой.

– А кинжал? Я ведь мог оставить его в тюрьме…

– Если бы ты не забрал его в тюрьме, я переправил бы его ей сам. У нее был способ поддерживать со мной связь. Через зеркала, ты знаешь. Но ты оказал мне услугу. Сам вручил ей оружие своей погибели, как истинный джентльмен.

– Почему она им не воспользовалась? Или ты не отдавал такого приказа?

– Я отдал этот приказ сразу же после нашего с тобой последнего разговора, – сказал он. – А почему она его не выполнила… Тебе ли не знать. Потому что ты убил ее раньше. Правда, я только не знаю за что. Теперь не знаю. Раз ты не думал, что она мой агент…

И ты многого не знаешь, Эдвин, подумал я.

Жаль, что привидение нельзя убить. Но, насколько я понимаю, хуже, чем сейчас, сэру Клоду уже не будет. Он стремится уйти. Зачем помогать ему это делать?

Почему Илейн меня не убила? Почему предала своего короля и свой народ? Этого я не знаю и теперь уже не узнаю никогда. С момента получения приказа и до ее гибели у нее было множество возможностей. Почему она ими не воспользовалась? Глупая девочка. Лучше бы она меня зарезала. Так было бы гораздо легче. Всем.

– Знаешь, кто посоветовал твоему отцу отправить тебя из нашего мира? Это был я. Я рассчитывал, что, лишенный обычного окружения своих предков, ты вырастешь таким, каким ты и вырос, – романтичным, благородным, сентиментальным, глупым, слабым. Мой план сработал, но, вижу, не до конца. Такой благородный рыцарь, как ты, просто не мог воспользоваться такой гнусной возможностью, как Легионы Проклятых. Кто угодно, но только не ты. Где же твое человеколюбие, Кевин? Почему ты все-таки надел Корону и принес в наш мир ад?

– Мое человеколюбие убили, – сказал я. – Его убивали долго, семь с лишним лет. Но при падении Черной Цитадели Эрику с Делвином таки удалось его прикончить. Я теперь никого не люблю, Эдвин. Даже себя.

– Тогда зачем ты все это делаешь? Из мести? Из ненависти? Из злобы?