Темная сторона Москвы

Сон ему приснился под самое утро и был так ярок, так ощутим, что в первые мгновения после пробуждения Алексей Аркадьевич, а вернее — Алешенька, как его называли чаще всего, просто не мог расстаться с мыслью, что это не он в самом деле только что выиграл двадцать тысяч рублей. Из которых он тотчас же, как честный человек, отсчитал семь тысяч долга и сделался навсегда свободен и счастлив.

Оказалось: все это сон.

И ничем сонник не помог молодому Всесвятову. Как бы узнать — сбываются ли подобные сны?..

А впрочем, все равно! Все иные возможности собрать денег для отдачи долга Алешенька уже испробовал, и они ни к чему не привели. Видимо, разум сам себе через сон подсказал последний оставшийся выход. Или идти и выигрывать, или… Но об альтернативе думать не хотелось.

Двадцатилетний юноша Алешенька, посланный старушкой матерью в Москву купить кой-какие пустяки для немудреного их хозяйства, остановился у родственников, близко сошелся с шумной компанией офицеров — приятелей своих кузенов и умудрился в три дня растратить капитал в пять тысяч, данный ему на покупки и расходы, и еще на две тысячи написать расписок.

Как это оно так получилось у него скоропалительно и глупо — сказал бы кто, и сам бы Алешенька не поверил три дня назад. А теперь верь — не верь, уж поздно!

Долг, по обычаю дворянской чести, или отдавать надо, или кровью смывать. Раз — и все! Не идти же дворянину в долговую яму — это хуже всякого позора, на одну доску с ворьем себя поставить.

В деревне, где Алешенька вырос, в их родовом гнезде, все верили: сон, приснившийся в ночь с четверга на пятницу, непременно сбывается. Особенно хорошо, если в пятницу церковный праздник. Сегодня как раз и был такой — собор Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных, Архангелов Гавриила, Рафаила и др.

Ну, так выручайте же, Небесные Силы бесплотные!.. Накрыв сонник подушкой, Алексей Аркадьевич засобирался в знакомый ему клуб, где играли. Поначалу привлекла его туда пустая детская озорная мечта: а вот если он возьмет да и выиграет миллион! Все новички, говорят, необыкновенно много выигрывают, потому что им везет чрезвычайно. В том и друзья новые его уверяли с жаром. Да он и сам знал!

Но только Алешенька почему-то не выиграл.

Поначалу звала его в карточный клуб надежда отыграться и вернуть себе и достоинство, и честное имя.

Теперь влекла его туда прямая нужда: если не отыграется, то… Об этом вот «то» он снова и снова запрещал себе думать.

Нет, нет. Все будет отлично! Он отыграется. Теперь он снова шел в тот же игорный клуб, где его ждали кредиторы, и чувствовал, как озноб пробегает по спине.

Шагая по Кузнецкому Мосту, оглядывая весело витрины и рассеянно улыбаясь дамам, думал Алешенька все об одном… А подойдя к заветному дому и дернув на себя тяжелую солидную дубовую дверь, почувствовал, как внутри что-то ухнуло и захолонуло: будто он в ледяной омут головой вниз кувыркнулся. Сон! Даже и теперь, когда утро давно миновало, и ночные фантомы развеялись от резкого света дня, сон о выигрыше оставался все таким же ярким и явственным. В него нельзя было не поверить: да, так все и случится! Сон в руку. К черту унылого зануду Миллера!

Увы. Шесть часов спустя, когда поздним вечером Алексей Аркадьевич Всесвятов, выходил, дрожащий, на пустынный и темный Кузнецкий Мост из тайного игорного заведения для чистой публики, сон по-прежнему казался ему таким же ярким и совершенно возможным.

Хотя и не сбылся. Ничего не сбылось.

Но несчастный Алексей Аркадьевич продолжал чувствовать себя как во сне: шел, ничего вокруг не сознавая. И даже глупо, бессмысленно улыбался чему-то. Невозможно же было поверить, что проигрыш в общей сложности двенадцати тысяч — всего-то! какие пустяки! — будет стоить одному неосторожному молодому человеку жизни. Понимаете ли?! Жизни!

Да к тому же этот неосторожный молодой человек — не кто иной, как именно он сам, Алешенька Всесвятов.

Вот уж это настоящий сон: умирать в двадцать лет из-за каких-то денег, из-за долгов, неизвестно откуда в три дня налетевших! Чушь. Болезненный кошмар!

Неожиданно встав посреди улицы, будто громом пораженный, Алексей Аркадьевич застонал и ухватился за голову. «Стреляться. Теперь только это и осталось», — прозвучал чей-то ясный голос в мозгу. Настолько ясный и отчужденный, что бедный Алешенька даже оглянулся — не мог поверить, что это он сам себе такое сказал.

— Барин, в любой конец за гривенничек свезу, — вкрадчиво обратился к нему кто-то из темноты.

Алексей Аркадьевич вгляделся во тьму: совсем рядом по мостовой, видимо, уже какое-то время двигался экипаж. Серый, с поднятым верхом кабриолет, запряженный двумя вороными красавцами. Возница сидит, завернутый в какой-то лохматый бурнус, подняв воротник так, что лица совсем не видать. Кони же до того темны, что померещилось на мгновение, будто экипаж движется сам по себе. Просто плывет посреди улицы… Как во сне.

Алексей Аркадьевич нервно хихикнул.

— Неужто за гривенничек да в любой? А ежели я далеко живу?! — глумливо поинтересовался он у возницы. — Неужто себе в убыток повезешь?