Темная сторона России

— Могила это была, обычная могила, — ответил Иван Митрофаныч. — Только странная, потому как желания исполняет. Никто не знает чья, но мой дед ее еще помнил, и его дед помнил тоже. Не гниет, не разрушается, потому как под елью стоит, та ее лапами от всего защищает, по хвое-то ведь и капли стекают как по жиру, и снег на избушку почти не попадает. А так — обычная могилка. Тут много таких. Раньше всегда так хоронили, может, у вас на Руси отсюда и пошли «избушки на курьих ножках». Тут такое вообще в ходу. В похожих домиках припасы на зиму заготавливают в дремучем лесу — ни зверь не доберется, ни непогода не попортит. Так же раньше и капища строили — забор из острых кольев, на заборе — черепа животных, а внутри забора — домик на ножках. Ноги, как вы видели, из стволов деревьев с корневищами сделаны. А вот ваши сказочные присказки повторять нельзя, потому что душу покойника призвать можете такими словами. Ведь избушку не просто так к лесу передом, а к вам задом поставили, а чтоб душа к людям не полетела. Вышедшая наружу душа-тень очень опасна, она стремится попасть в жилище к живым, нанести им вред и способна даже «съесть» человека, то есть иссушить. Особенно опасна, если ее кто-то из живых обидит. Поэтому и подношения, и подарки, и одежду, взамен истлевшей, кладут в окошко, чтоб радовалась душа-тень подаркам. И хоть в этой избушке давно уже тела нет, и душа, может, тоже отлетела, осторожность соблюдать надо. Хотя вот дед рассказывал, что тут не просто покойника похоронили, а истукана ему вырубали, значит, ведуна или шамана какого. и в него, в истукана деревянного, душа должна была переселиться. Так-то вот. И про Бабу забудьте! Полезли желторотики во дремучую чащу — там и сгинули. — Митрофаныч аж сплюнул с досады и, сердитый, пошел вперед.

Вскоре мы уже добрались до деревни. Передали воду Софье и отправились отдыхать.

Как ни странно, но вечером к костру и шашлыкам пришла Ленка. Довольная, улыбающаяся, без признаков бреда и сумасшествия, она просто села и сказала: «Жрать хочу, как из пушки».

На следующее утро мы одарили Митрофаныча водкой из своих запасов. А Софья, когда мы спросили, чем бы отблагодарить, просто рукой махнула и посоветовала не лезть в воду, не зная броду. Ну мы покумекали и оставили ей все наши запасы конфет и шоколада. Может, это и невеликий был подарок, но старушке понравился. Так и закончилось наше знакомство с Золотой Бабой. Больше мы к этой теме не возвращались и старались даже не думать о ней, чтоб вновь не накликать какую беду.

Не барсук, не медведь...

Вот уже девять дней, как мы отплыли от поселка Чусового. Еще дней пять, и будем в Перми. Шли рекой уже долго, устали и решили срезать путь, свернув в одну из проток, кажется, где-то за Черемшанкой, чтоб напрямки дойти до Катаево. Местные сказали, что там есть протоки, и мы точно пройдем. Резвая речка несла нас до тех пор, пока не сузилась до полутора метров. Остановились, выгрузились и решили остаться на ночевку тут, а пока мы с девчонками готовим еду, ребята проведают, есть ли волок до следующей протоки. Волока не было. Мы поняли, какие мы дураки, но переть против течения обратно показалось еще большим идиотизмом. Мы рассмотрели карту и решили пройти до реки Чусовой пешком. По карте выходило не более тридцати километров. Разобрали и запаковали байдарки — слава богу, они теперь не такие тяжеловесные, как раньше. Поставили палатки и расположились на ночевку. Перед сном, как обычно, нарассказали друг другу массу страшилок, но ничего сверхъестественного за ночь не произошло. Встали, начали готовить завтрак и. обомлели: кто-то хорошо пожрал наши припасы. А что не сожрал, то разорвал. Более того, в палатке для оборудования наложил вонючую кучу. Круто! Мы стояли просто обомлевшие от такой наглости и беспардонности.

— Не понял! — Димка повернулся к Юлику, нашему криминальному репортеру из «Делового Петербурга»: — Цезарь, а ты не хочешь мне объяснить, что это такое?

Дело в том, что Юлик как раз вчера был ответственным за упаковку материального и пищевого барахла.

— Дим, ты хочешь сказать, что это моих рук дело? Хм. Зверюшка, наверное, какая-то покопалась. Хотя мы ж ничего не слышали.

— Это какая же такая зверюшка-тварюшка могла столько схомячить и столько насрать?!

— вскричал Димка. — Простите меня, пожалуйста, за невысокий слог.

М-да, зверюшка-тварюшка попалась знатная, и сожрала она почти недельный запас продуктов, а что не сожрала, тварь, то раскидала. Чехлы и байдарки были порваны во многих местах. Те, кто оставил свои рюкзаки в этой камере хранения, долго будут их штопать. Да и вещи, по большей части, тоже оказались раскиданы и разорваны.

— Так, народ, готовим хавчик из того, что есть, и начинаем ремонтировать то, что подлежит восстановлению.