Темная сторона Сети

Роман был шокирован. Более жестокого фильма он не видел. Жестокого и возбуждающего. Рома снял халат Юли со спинки кресла и прикрыл пах, будто кто-то мог его видеть. Больше всего его потрясло, что ему нравится поведение обезьяны, словно та на арене цирка жонглировала спящими котятами, да так искусно, что ни один из них не проснулся. Нравилось? Черт! Да эта зверушка его чуть до оргазма не довела. Примечательно, что, орудуя битой, она ни разу не произвела действий сексуального характера. Тварь просто била девушку по затылку, пока не раскололась голова.

Роман снова задумался. Впервые он посмотрел порнофильм без собственно самого порно. Ну не  считая нескольких моментов, из-за которых весь этот цирк можно назвать эротикой. Экстремальной эротикой. Пару раз показали сиськи и пару раз — мастурбацию. И все-таки Роман сделал вывод, что толстяк плакал из-за бабы. Она изменяла ему с безногим, а толстый клоун их поймал. Сначала чувствовал себя несчастным и плакал, как сопливая школьница, но потом решил их наказать. Инвалида он заставил танцевать, а сам при этом дрочил. Унижение налицо. Бабу свою он решил наказать жестче. Она, попользованная, ему была не нужна. Отсюда и название «бесполезная». Жирдяй убил ее руками… лапами облезлой обезьяны.

— Черт! Что я делаю?

Он только что распутывал сюжетные перипетии садомазохистского порнофильма. Может, цель создателей именно в этом? Заставить думать? Да ну на хер! Цель порно — возбудить, и мысли после просмотра должны быть только о том, с кем и где воплотить увиденное в жизнь, ну или, на худой конец, где спустить излишки семенной жидкости.

Он не  хотел больше думать о том, кто кому изменил, и соразмерны ли наказания любовников их вине, но мысль, что фильм закончился неправильно, не давала ему покоя. Он должен был закончиться постельной сценой, иначе это не нормальное порно для нормальных людей. Это вообще не порно! Но ему обещали. Ему обещали после прочтения. Рома навел курсор на последнее предложение. Ничего. И тут он увидел изменения в тексте. Вместо обещания «Дочитавшему до конца порно обеспечено» там был совершенно другой текст, другой стиль и шрифт.

Поздравляем, вы заслужили большего! Вам выпал шанс стать участником порнофильма!

Рома решил попытать счастья и навел курсор на слово «порнофильм». Бинго! Последний ролик назывался «Порно для шимпанзе». Порно с животными его возбуждало, но только что-то ему подсказывало, что шимпанзе будет тот же. Главным героем станет облезлый примат с красным боком, ведь порно для него.

Рома напрягся. Дочитавшему до конца порно обеспечено. Вам выпал шанс стать участником порнофильма. Горностаев откатился от стола. Шимпанзе — самец, Рома был в этом уверен. Нетрудно догадаться, какая роль отведена везунчику. Он так не хотел! Или хотел? Роман возбуждался от любых половых актов. Однополых, с животными и уродцами. Да он даже подумывал о собственном унижении, но чтобы вот так сразу… Ему нужно было подумать над этим заманчивым предложением. Вот только он боялся, что это вовсе не предложение. Это подарок, от которого нельзя отказаться. И главное, поговорка «Дареному коню в зубы не смотрят» здесь не работала.

Роман очень надеялся, что все-таки сможет отказаться от этого дара. Он вскочил и подбежал к входной двери. Закрыл ее на еще один оборот и вынул ключ. Он, конечно же, не верил в то, что толстый мим ходит по городу с облезлым шимпанзе, но на всякий случай подергал ручку. Спокойствия это не принесло. Вообще. Он стоял и смотрел на дверь, словно это в ней заключалась угроза.

Когда ручка дернулась, Рома отшатнулся. Кто-то вставил ключ в замочную скважину. Рома начал отступать. Ключ был только у него и у Юли. И вряд ли она дала его толстому клоуну или шимпанзе.

— Ромик, смотри, кого я тебе привела.

Горностаев замер на мгновение в коридоре, чтобы рассмотреть «гостя». Он знал, кто это, поэтому объяснения жены слушал без должного внимания.

— Я купила обезьянку у клоуна около перехода. Посмотри, до чего он довел бедную зверушку. А сам-то жирный… Кушать хочет бедная обезьянка, — кривляясь, произнесла Юля.

Она не  кушать хочет, подумал Рома.

Будто в подтверждение его мыслям шимпанзе потрогал себя в паху и оскалился, даруя будущему партнеру подобие улыбки.

— Обезьянка хочет… — все еще кривляясь, начала Юля.

Рома смотрел на примата и ждал версии Юли о том, чего же хочет обезьянка, но та молчала. Горностаев посмотрел на жену. Ее оскал был больше похож на улыбку лишь потому, что человек в результате эволюции научился скрывать свои истинные чувства.

— Обезьянка хочет перепиха? Так ты, кажется, это называешь? Обезьянка хочет траха? — Юля перестала кривляться, но страшная ухмылка никуда не делась.

Они заодно! Рома все понял. Он буквально ввалился в собственную спальню, захлопнул дверь и подпер ее столом-тумбой. Потом, вспомнив о защелке, закрыл и ее. Его внимание привлек монитор. На весь экран теперь моргала надпись: