Темная сторона сказки (СИ)

Месяц, ставший мучительным адом, они провели в разлуке, отец зверствовал, не понимая, почему с каждым днем она все больше угасает, все больше становится похожей на призрака. Месяц она терзалась тяжелыми мыслями, не находя сил ни пить, ни есть, даже жажда, казалось, отступила перед её тоской.

Когда в окно легко постучались, она не поверила своему счастью: это был он. С запахом леса он ворвался в её покои, глаза бешено глядели на нее, он велел собираться. Она понимала, что её похищают, понимала, что отец не простит, но остаться и не пойти все равно, что нож в сердце. Легче сгореть в огне, чем остаться.

Три месяца им удавалось скрываться и бежать от наемников отца. Три месяца бегства, что имели свой конец. Их схватили и доставили в замок, кинув в ноги отцу. Она никому не сказала, что носит под сердцем ребенка, а любимый не успел узнать: его приговорили к смерти. Когда готовили костер, он клялся ей, что и смерть над ними не властна, что он вернется сквозь года и снова ее найдет.

Могла ли она жить, когда он принял смерть? Она снова бежала, пряталась так, как учил он. И она смогла… смогла родить сына, найти семью людей и поведать свою историю. Она оставила ребенка там, а сама уже жить не желала. Уходя, она клялась ему вернуться. В след за ним клялась, что однажды они обретут счастье. Ее отец был свидетелем той казни, что она сама себе устроила, но не смел остановить. Лишь тогда на доли секунды она увидела в его глазах сожаление.

Леонор Мендес шла к своему любимому. Они будут счастливы, ведь он уже ждёт. Пусть пройдет вечность, но Калеб Мейр вновь будет рядом с ней.

========== Глава 38 или “По следам времени” ==========

Занятная вырисовывалась картинка. Леонор Мендес нашла крайне интересный способ поделиться своей историей. Какой? Она банально оставила письмо для потомков. Жизнь у нее, конечно, была не иначе как в мелодраме. Мы не знали кто был тем, кто остался с ней в последние минуты её жизни, но нам были известны причины столь ужасной смерти. Было ли важно остальное?

— О чем ты думаешь? — Эдвард стоял рядом. Он тоже прочел его… как и все Каллены. Ах, да, я же не рассказала как это письмо у нас оказалось. Мальчишка согласился показать мне портрет. Я, конечно, не стала это дело откладывать, и мы сразу направились к нему. Он жил вместе с дедушкой, тот еще старичок, который любому фору даст. Меня он встречал без того ошеломления, что было у его внука, сказав только, что обещание было выполнено. Он с радостью передал мне письмо и хотел портрет тоже задарить. Только вот, что-то не хотелось, право слово.

А дальше все сложное… на деле просто. Этот Калеб был одним из предков родителей Эдварда, сейчас уже не узнаешь кем он им приходился, но фамилия как бы намекает, да и сходство было просто невероятным. Из чего следует, что родственницу мою он и правда любил. Я даже решила списать одержимость моего вампира на отголоски еще той любви между Калебом и Леонор. Отсюда и моя не одержимость. У той-то девочки любовь должна была пылать, а я во многом не она. Хотя, оно и к лучшем, пожалуй.

— Думаю взять себе псевдоним, — абсолютно серьезно ответила я. — Тут такие истории пропадают… прям Ромео и Джульетта.

— Причем тут Шекспир? — А это уже Джейкоб вписался. Однако правильные вопросы задает.

— А притом, что тоже умерли. Пусть и не в один день, но от большой любви точно.

После этого короткого диалога напряжение заметно спало. Да, нас всех это удивило, да, Эдвард явно немного не здесь, да, Каллены загрузились, да, Джейкоб мрачноватый. Но как по мне, то это было столько лет назад, что пора забыть. История, конечно, та еще, но её можно и детям рассказывать на ночь. Правда, моменты убийств опустить, и вот тебе сказочка. Красивая, конечно: и через века они вновь обрели любовь. Но будем честны: любовь тут у нас с Эдвардом, а они давно свое отлюбили.

И пусть я далеко не романтик, но зато все честно. Посидели мы да и решили все-таки, что дело это давно минувших дней. Вот только остался один вопрос.

— Судя по письму, отец Леонор был влиятельным вампиром и может быть еще жив.— Карлайл был задумчив как никогда. И доля правды в его словах была.

— Меня как-то не тянет на поиски родственников. Судя по тому же письму, характер у него, - подобрать приличное слово я так и не смогла, но меня и без этого поняли. — К тому же, сложно предположить как он отреагирует.

А тут я не врала. Вот приходит какой-то вампир, пусть и твой подданный, тырит твою дочь. Ты их находишь, прибиваешь несчастного, а твоя дочурка за ним. И вроде пора бы эту страницу заканчивать, как через туеву кучу лет к тебе заявляются их копии. Учитывая то, что отцовские чувства у него были мягко говоря слабо выражены, то-то будет встреча. Собственно это я и сказала.

— Ни к чему сейчас ворошить прошлое. — О, Эдвард отмерз. — Важно другое. Карлайл, ты говорил, что Вольтури не знают о полукровках, но тут… Как такое возможно? Если верить этой истории, то они даже экспериментировали с такими детьми?