Темная сторона Солнца

– Очень хороший парень. Хочешь, я покажу тебе его? Пошли на балкон, он наверняка возится со своей машиной. – Вардитер с надеждой посмотрела на внучку. – Чего смеешься?

– Просто меня давно вот так не сватали.

– Потому и дома сидишь, что не сватали, – кряхтя, Вардитер подошла к окну и выглянула во двор. – Смотри, вон он. Чем не жених?

Анна подошла к окну и увидела худощавого парня, сидящего на корточках с гаечным ключом в руке и заглядывающего под машину.

– И семья приличная, – с надеждой в голосе продолжала Вардитер.

– Верю, но ты зря стараешься, я не за тем сюда приехала. – Анна приблизилась к плите. – Я заварю еще кофе. Ты будешь?

– Нет, не буду, мне надо сходить в магазин. – Вардитер повязала голову черным платком и ушла, бросив на пороге: – Если пойдешь гулять, просто захлопни дверь. И прошу тебя, больше не возвращайся к разговорам об отце. У твоей сестры уже ноги остыли, и ты непонятно куда лезешь.

– Хорошо, я не буду.

Анна наблюдала за ней из окна. Бабушка вышла во двор, о чем-то побеседовала с мужчинами, сидящими за столиком под тутовым деревом, и скрылась в подворотне. Анна подошла к телефону и набрала номер Сергея.

– Привет, Сергей. Это Анна.

– Привет, рад тебя слышать. Как дела?

– Нормально.

– И у меня нормально. Хочешь погулять по городу?

– Да. Мне надо решить некоторые вопросы, а потом можем погулять. Давай встретимся в парке возле университета через пару часов.

– Хорошо.

Анна быстренько собралась, положила в сумку дневник сестры и спустилась во двор.

Ей казалось, что за шестнадцать лет она забыла почти все, что связывало ее с Ереваном. Но теперь, шагая по двору, она почувствовала, как воспоминания поднимаются из глубин памяти и оживают в лицах случайных прохожих, кажущихся ей до боли знакомыми, в старом тутовом дереве, все так же раскинувшим зеленый шатер над столиком, за которым мужчины играют в нарды, в звуке падающих на доску костяшек и криках: «Шеш!», в журчании фонтанчика с позолоченной надписью «Любимому другу Ованесу от друга Карапета».

Анна вспомнила, как в детстве она опиралась руками о серый базальт фонтанчика, становилась на цыпочки, чтобы дотянуться губами до железного наконечника, из которого струилась вода – сладкая и холодная. Иногда отец подсаживал ее, и тогда она широко открывала рот, а струя воды била в горло, приятно щекоча и обдавая холодом.

Анна подошла к фонтанчику и теперь уже наклонилась. Вода была все такой же холодной и сладкой на вкус, и только ржавый наконечник и облупившаяся местами позолота напоминали, что с момента ее последнего визита прошло много лет. Она пила медленно, прикрыв глаза и смакуя каждый глоток, пока кто-то не дернул ее за подол платья. Анна открыла глаза и обернулась. Перед ней стоял чумазый мальчишка лет пяти. В левой руке мальчишка держал тпик,[18] а правой почесывал курчавую макушку.

– Тетя, я тоже хочу пить.

– Пей, – ответила Анна, уступая ему место.

Мальчишка подошел к фонтанчику и жадно припал к нему губами, но едва Анна отвернулась, как он хитро улыбнулся, зажал пальцем отверстие в наконечнике и направил бьющую под напором струю в спину Анны.

– Я тебе сейчас уши надеру, – грозно сказала она, но не выдержала и рассмеялась.

В детстве она и сама обливала водой проходящих мимо соседей.

– Не надерешь! – крикнул мальчишка и с воплем: «Тико, выходи гулять!» – помчался к подъезду.

Анна улыбнулась ему вслед и вышла со двора. Возле дома стояла машина с шашечками.

– Здравствуйте, до университета довезете?

– Конечно, довезу! Садись, дочка, – ответил таксист, ерзая на сиденье.

Судя по довольной улыбке, которая озарила его лицо, он уже давно поджидал пассажиров. Машина тронулась с места.

– В гости приехала? – тут же поинтересовался таксист.

– Да. А как вы догадались?

Таксист усмехнулся и достал из пачки «Наири» сигарету.

– Ваго уже сорок лет таксует. Он сразу видит: что за человек, зачем приехал, к кому приехал.

– Да ладно. Вы ведь определили, что я приехала в гости, потому что я говорю с акцентом.

– Это тоже, – кивнул Ваго. – Но не только…

– Ну в таком случае вы сосед моей бабушки.

– И это правда. Я живу в соседнем доме и бабушку твою знаю, но даже если бы не знал, все равно догадался бы.

– И каким же образом? Вы – телепат?

Ваго выпятил грудь и важно кивнул:

– И это тоже. Ваго сорок лет таксует, он человека насквозь видит.

– Интересно… – Анна равнодушно пожала плечами и отвернулась к окошку.

Таксист промолчал. Он вырулил на проспект и увеличил скорость. Анна не узнавала знакомые улицы. Город ее детства изменился до неузнаваемости. Казалось, что от него остались только облицованные красным и розовым туфом фасады, но в то же время утратившие национальный колорит – Ереван стал похож на любой европейский город – красивый, но безликий. Дома пестрели вывесками кафе и дорогих магазинов, за стеклянными витринами сновали проворные продавцы. «Интересно, осталось ли кафе за углом?» – подумала Анна, вспомнив, как отец водил ее в это уютное местечко, где подавались лучшие в городе кябаб и лахмаджо.

Водитель словно прочел ее мысли: