Темная сторона света

Оливия принялась выкладывать все необходимое для интубации. Джонатан раньше, работал в сонной провинциальной больнице в Луизиане и, вероятно, не слишком уверенно чувствовал себя, если речь шла о пулевом ранении. Он проработал на Внешней косе чуть больше года, став первым врачом в только что созданном отделении неотложной помощи, единственном в этих местах. Оливии обещали, что она будет в равном с ним положении, что у нее будет такое же право голоса, как и у Джонатана Кремера. Но иногда у нее создавалось впечатление, что об этом забыли предупредить Джонатана.

— Давай сначала осмотрим ее, — примирительно предложила она.

К тому моменту, когда двое парамедиков привезли раненую, смотровая была уже готова. С женщины уже срезали блузку и лифчик, и в левой груди виднелась очень маленькая ранка. Крови не было. Это могло означать только одно: пуля попала прямо в сердце. Оливия понимала, что пострадавшей требуется немедленная операция, другого выхода не было.

— Неси операционный набор, — обратилась Оливия к Кэти.

— Что? — воскликнул Джонатан, помогавший одному из парамедиков надеть на женщину специальный противошоковый костюм. — Забудь об этом, Оливия. Давай отправим ее в Норфолк.

— Принеси два пакета с кровью, первая группа, резус отрицательный. — Оливия обращалась к Линн, одновременно проверяя жизненные показатели раненой. Вертолет доставит пострадавшую в больницу только через сорок минут. Пройдет еще не меньше пятнадцати минут, прежде чем она окажется в операционной. — Женщина не протянет так долго, — ответила она Джонатану.

Кэти принесла поднос с хирургическими инструментами. Они негромко позвякивали, потому что у медсестры тряслись руки. Она заколола темные волосы, и Оливия пожалела, что не догадалась сделать то же самое. Ее волосы были чуть длиннее подбородка, и стоило ей наклонить голову, как они падали вперед, заслоняя все.

— Ты шутишь, — возмутился Джонатан. — Мы не можем здесь оперировать.

— Пятьдесят на тридцать, — громко объявила Линн, — пульс на руке не прощупывается.

— Вливай ей физраствор, — приказала Оливия. — Джонатан, прошу тебя, сделай надрез. — Женщина нуждалась в переливании крови.

— Оливия, здесь тебе не округ Колумбия! Для операции необходима специальная бригада.

— Начинай вводить физраствор, — обратилась Оливия к Линн, — и эпинефрин. И повесь мешки с кровью на штатив. — Потом она обернулась к Джонатану: — Послушай, разумеется, мы можем отправить ее в Норфолк. Только мы оба знаем, что она умрет по дороге. Здесь не идеальные условия для операции, но это ее единственный шанс. — Оливия снова повернулась к столу и сама сделала надрез на паховой вене и выбрала иглу для переливания крови.

Я могу это сделать. — Кэти взяла иглу из рук Оливии и ввела в вену. Руки у нее больше не дрожали. Оливия восхитилась тем, как быстро молодая женщина справилась со страхом и растерянностью.

Джонатан ожег ее яростным взглядом.

— Я не желаю в этом участвовать. Я вызываю вертолет. — Развернувшись на каблуках, он вышел из смотровой.

Оливия ошеломленно посмотрела ему вслед, потом повернулась к одному из парамедиков.

— Вызовите сюда доктора Шелли, пусть приедет как можно быстрее. — Оливия принялась протирать раствором бетадина грудь и бок женщины. Потом надела стерильные перчатки, которые протянула ей Линн.

— Может быть, все-таки следовало бы отправить ее в Норфолк, — негромко сказала Линн. У нее на лбу блестели капельки пота.

— Мы сделаем все, что в наших силах, Линн. — Оливия взяла с подноса другой скальпель и заметила, что у нее самой дрожат руки. Она вдруг остро осознала, что осталась единственным врачом в смотровой. «Ну-ка, возьми себя в руки», — приказала себе Оливия. Когда она приставила скальпель к груди женщины, между ребрами, то почувствовала, что полностью контролирует себя. Оливия сосредоточилась на том, что ей предстояло сделать. Она сделала надрез. Крови не было. Скальпель пошел дальше, сквозь мускулы, к ребрам. Кровь неожиданно хлынула из разреза, залив хирургический костюм Оливии и пол. Женщина-парамедик, стоявшая рядом, охнула.

— Давления нет, — сообщила Линн, — пульса тоже.

Оливия посмотрела на равную зеленую линию на мониторе электрокардиографа. Она почувствовала, что у нее на лбу выступила испарина. Они ее теряли. Для операции на сердце требовалось раздвинуть ребра, но, посмотрев на поднос, Оливия не увидела необходимого инструмента.

— У нас нет расширителя?! Кэти только покачала головой.

Разумеется, у них не было такого инструмента. Оливия снова взялась за скальпель и им развела ребра. Сунув левую руку в образовавшееся отверстие, она осторожно согнула пальцы вокруг сердца женщины, провела большим пальцем по сердечной мышце, пытаясь найти входное отверстие от пули. Она быстро нашла маленькую ямочку на гладкой поверхности сердца и закрыла ее пальцем, чтобы остановить кровь. Потом она нащупала выходное отверстие, прикрыла его средним пальцем и почувствовала, как сердце сокращается в ее ладони. Оливия подняла голову, чтобы посмотреть на монитор, и тут же услышана радостный возглас Кэти:

— Есть пульс!