Темная связь

Мой заместитель, таких еще поискать! Деловой, энергичный, сообразительный, опытный, вежливый и корректный. Настоящий профессионал и к тому же палочка-выручалочка. Море полезной информации, обилие связей и нужных знакомств. Проницателен и доброжелателен, умен и тактичен. Не без недостатков, конечно. Но я легко мирюсь с ними. Это даже не недостатки, а скорее гипертрофированные, доведенные до абсурда добродетели. Скрупулезность и моральная щепетильность при этом перерастают в стариковское занудство, ригоризм, сознание своего старшинства и ответственность – в привычку читать нотации и проповеди. Прибавьте сюда тщеславие, лукавство, мудрую смекалку и некоторое вольнодумство, и вы получите портрет Кряжимского Сергея Ивановича.

– Доброе утро, – широко улыбаясь, я переступила порог его кабинета.

– Привет, Оленька, – он доброжелательно взглянул на меня из-за стекол своих очков.

У Кряжимского сидел посетитель, который и не подумал оглянуться, когда я вошла. Воротник черного пальто был поднят, несмотря на то, что кабинет Кряжимского был неуязвим для ветра и снега.

– Вот счета за рекламу. – Я приблизилась к столу Кряжимского и положила перед ним пачку бумаг. – Я вас хотела спросить, что у нас по «Чайной розе»? Они будут давать рекламу?

– А вот как раз представитель фирмы, – оживленно зажестикулировал Кряжимский, – Валерий Владиславович Кирсанов. А это моя начальница, главный редактор нашего еженедельника Бойкова Ольга, – представил он меня.

Я поглядела на сидевшего рядом господина Кирсанова и… узнала в нем водителя обогнавшего меня темно-зеленого «Ауди». Он поднял глаза, но его замкнуто-непроницаемое лицо не выразило ни малейшего удивления или интереса.

«Мумия или восковая фигура», – прокомментировала я про себя.

– Добрый день, – холодно сказал он, даже не потрудившись встать.

– Здравствуйте, – вяло отозвалась я.

Внешность и манеры этого чопорного представителя парфюмерно-косметической фирмы «Чайная роза» меня прямо-таки замораживали.

– Я тут обрисовал Валерию картину, – дипломатично начал Кряжимский, – он недоволен нашими ценами…

– Вот как? – Я села в соседнее кресло и принялась бесцеремонно разглядывать посетителя. – Ну что ж, – задумчиво сказала я, – пускай тогда Валерий Владиславович найдет для «Чайной розы» более приемлемый вариант.

Моя реплика прозвучала довольно жестко, и я уже ждала нотаций от Кряжимского, который, едва мы останемся одни, примется по-отечески занудно и терпеливо разжевывать мне азы коммерческой и гражданской дипломатии.

– Вы не очень-то любезны, – неодобрительно покосился на меня Кирсанов, – слишком молоды, – снисходительно добавил он и насмешливо посмотрел на меня.

В уголках его хорошо очерченного рта подобно оставленному в тепле молоку закисала двусмысленная улыбочка. От меня не укрылось, с каким пренебрежительно-игривым выражением его взгляд скользнул по мне.

– Вы тоже не очень покладисты, – решила поставить я его на место, – ваша руководительница не жалует журналистов, отказывается от интервью, вы не согласны платить за рекламу столько, сколько положено… Я могла бы вам сказать, что цены у нас щадящие, что качество рекламы, сроки ее помещения и общий тираж газеты, обеспечивающий большую аудиторию читающих, позволят вашей фирме успешно завоевывать рынок и так далее. Но это в случае, если бы вы проявили желание участвовать в диалоге…

Я стремилась сохранять ровную интонацию, но чувствовала, что в мой голос закралась какая-то обида.

– Так с чего вы взяли, что я не намерен вступить в переговоры? – с вызовом посмотрел на меня Кирсанов.

Сказать по правде, мне приятней было бы общаться с неким нейтральным господином, в меру вежливым и благожелательным, не строящим из себя этакого крутого бизнесмена, как этот важный господин в элегантном черном пальто и гонором сверхчеловека. Я за здоровую официальность, за спокойную деловитость с учетом интересов обеих сторон.

– Достаточно на вас взглянуть, – сорвалось у меня с губ.

Я тысячу раз пожалела об этой своей скоропалительности, усматривая в ней наследие полудеревенского прошлого.

«Воспитывай же себя в конце концов», – скомандовала я себе, с досадой закусив нижнюю губу.

– А что, у меня внешность монстра? – возмутился Кирсанов.

– Оленька, – вмешался Кряжимский, – мы с Валерой не первый год знаем друг друга, позволь, я сам улажу этот вопрос с оплатой?

Он умоляюще, точно бедная нянька на избалованного ребенка, посмотрел на меня.

– О'кей, – ответила я и, обдав Кирсанова ледяным взглядом, направилась к двери, – Сергей Иванович, когда освободитесь, зайдите, пожалуйста, ко мне.

– Обязательно, – поспешил заверить меня Кряжимский.