Темнее, чем янтарь

Не отрывая от нее глаз, он так перегнулся через поручни, что я стал опасаться, не свалится ли он сейчас прямо к ее ногам. Она помахала рукой и послала ему воздушный поцелуй. Резко выпрямившись, он издал странный захлебывающийся звук, да так и застыл с раскрытым ртом.

Внезапно он ринулся к трапу. Пожилой, хорошо одетый джентльмен как раз помогал спуститься своей даме. Ввинтившись в шестидюймовое пространство между ними, Анс отбросил его плечом. Мужчина отлетел и ударился о перила. Женщина, пытаясь поддержать его, взмахнула руками, но потеряла равновесие и начала падать, как в замедленной съемке. Я бросился к ней, но опоздал. Она упала на груду сложенных шезлонгов и осталась лежать на спине. Пирамида шезлонгов рассыпалась со страшным грохотом. Из нескольких царапин на лице и теле женщины сочилась кровь. Ее муж сдавленным от ужаса голосом закричал: «На помощь! Помогите!», но его заглушил грянувший в этот момент очередной марш. Я метнулся было к женщине, но мысль, что я могу упустить Анса, заставила меня изменить направление.

Пробегая по следующему ярусу, я успел заметить, как Анс скользнул вниз по трапу, ведущему на палубу. Перед трапом растянулся здоровенный толстяк, пыхтя и выкрикивая ругательства. Видимо, Анс и его сбил с ног. Я попытался обогнуть его, но толстяк с неожиданным проворством подставил мне ногу. Я шлепнулся, едва успев подставить руки.

Должно быть, это было комичное зрелище: мы с толстяком лежали на полу лицом к лицу, буравя друг друга возмущенными взглядами.

— Что за чертова беготня? — проворчал он. — Сначала один, теперь второй!

— Я как раз пытался остановить того, первого.

— Одного из вас более чем достаточно. Слишком много беготни.

Не вступая в дальнейшие пререкания, я вскочил и подбежал к перилам, понимая, что догнать Терри я уже не смогу. Снизу доносились удивленные возгласы. Я увидел, как Анс спускается по грузовому транспортеру, одновременно отбиваясь от матроса, которому такое нарушение установленного на «Монике» порядка почему-то не понравилось. Град ударов заставил матроса отступить, и Анс, перемахнув через поручень транспортера, спрыгнул на берег и ринулся прямиком к месту, где стояла Мерримей.

Без всяких колебаний я достал пистолет и приготовился стрелять. Правда, дистанция для моего оружия была великовата, но я надеялся, что смогу хотя бы зацепить Анса и не дать ему приблизиться к Мерримей. Но выстрелить мне не удалось: один из грузчиков, ловкий, как обезьяна, спрыгнул на берег вслед за Ансом, догнал его и повис на нем сзади, обхватив за шею. Анс пошатнулся, но продолжал идти вперед, таща на себе грузчика. Наперерез им уже бежал вахтенный с дубинкой. Мощный удар дубинки сбил бы с ног девяносто девять человек из ста, но Анс его как будто не почувствовал: ухватившись за другой конец дубинки, он оттолкнул вахтенного с такой силой, что тот упал. Воспользовавшись вынужденной остановкой, Терри решил, видимо, избавиться от дополнительного груза у себя за спиной и, ухватив парня за запястья, приподнял его над головой и отшвырнул в сторону. Пролетев десяток футов по воздуху, бедняга врезался в ограждение.

Музыка смолкла. Толпа, стоявшая у ограждения, отхлынула назад. Одна только Мерримей, к моему изумлению, стояла в прежней позе на том же месте и даже улыбалась.

Я поднял пистолет и прицелился. В этот момент на Терри налетел, как разъяренный бык, пришедший в себя матрос с транспортера. На помощь ему спешили еще два грузчика. Вахтенный стал на ноги, подбежал к ним и с размаху опустил дубинку на голову Анса. Началась свалка, какое-то время не было видно ничего, кроме мелькания рук и ног. Внезапно куча распалась, на какой-то момент вынырнул Терри, выпрямился, но вахтенный, изловчившись, снова двинул его дубинкой по голове. Анс упал. Все было кончено. Победители отряхивались и потирали ушибленные места. В воцарившейся тишине стал слышен растерянный голос с верхнего яруса: «Доктора! Скорее доктора!»

Толстяк по-прежнему стоял рядом со мной, но смотрел не вниз, а на пистолет в моей руке.

— Я ничего не видел, я ничего не знаю, — быстро сказал он, заметив мой взгляд, и тут же отошел.

После паузы и на берегу, и на корабле поднялся невообразимый гомон: все оживленно обсуждали увиденное, и, как всегда в таких случаях, не нашлось и двух человек, которые бы видели одно и то же.

Несколько мужчин подхватили Терри и повели к административному зданию. Он послушно поплелся за ними, но шагов через десять остановился, поднял вверх залитое кровью лицо и издал душераздирающий вопль: «Хааооо — хааооо — хааооо!..» Толпа снова притихла. Анс стал вырываться, ему удалось высвободить правую руку, но один из сопровождающих тут же опять ударил его по голове. Анс опустился на колени, мужчины снова подхватили его и поволокли дальше.

Инцидент был исчерпан.

По радио опять начали передавать марши. Грузчики вывозили последние тележки с багажом. Вахтенный снял цепь, перегораживающую трап, и пассажиры с шумом повалили на берег.