Темнейшая магия (ЛП)

— Подожди! — прервала Крис Изабеллу. — Сначала мне нужны ответы. И я знаю, Фаррелл может дать мне их.

Даже не осознавая, что он делает, Фаррелл взял ее за воротничок платья и притянул ближе, настолько близко, что все его ощущения наполнились ею. Ее теплом, клубничным запахом, губами. Ее такой уязвимой шейкой.

— Держись. Подальше. От. Меня. — прорычал он, чеканя каждое слово.

Затем отпустил и, заставляя себя не смотреть на нее, сумел покинуть зал, не обращая внимания на другие препятствия.

Глава 17

Мэддокс

Следуя указаниям Алькандера, они быстро направлялись к селу напрямую через границу, в земли Центральной Митики. Лиана настояла, что именно она понесет Эла в мешке. Мэддокс ожидал, что девушка будет брезгливой, но она казалась довольной его существованием. А что Мэддоксу не понравилось, так это вечные споры головы и ведьмы, не прекращавшиеся с начала пути. Его это просто утомляло и слегка начинало раздражать.

— Валория была первой бессмертной, созданной магией вселенной, поэтому она — самая важная. — утверждал теперь Эл.

Они устроили временный лагерь, чтобы отдохнуть и поесть, прежде чем продолжат путь в деревню Лаверте, располагавшейся на берегу Серебряного Моря.

— Ха! — щебетала Лианна. — Смешно! Нет, боюсь, это ведьма Ева и, как некоторые говорят, ее дьявольский брат — близнец стали первыми в своем роде.

— Опять брат — близнец. — пробормотал Барнабас. — Ева никогда не рассказывала мне о нем.

Лиана сидела, скрестив ноги, на земле рядом с Элом, которого положили на сложенный мешок, она взглянула на Барнабаса через огонь костра, полыхавшего между ними.

— Ты говорил с Евой. — сказала она, скептически приподняв бровь.

— Больше, чем просто говорил. Но благородный человек не передает сплетни.

Она выгнула бровь еще выразительней.

— Бессмертная — самая важная бессмертная, самая могущественная бессмертная из всех — побеспокоилась удостоить своим вниманием обычного смертного?

Мэддокс с любопытством наблюдал за Барнабасом, ожидая его ответ.

— Я не буду обсуждать личные дела с первой попавшейся ведьмой. — ответил он с опасным блеском в глазах. — Уверен, ты не поймешь.

«Однако благородный.» — подумал Мэддокс. Его взгляд переместился на Лиану.

— Ты прав, я не знала бы как осмыслить необычную историю вроде этой. — сказала она, явно не тронутая отказом. — Алькандер, что еще сиятельная богиня рассказала тебе о ее истории? Что она говорит о богине Юга?

— Пожалуйста, называй меня Эл. И я полагаю, ты имеешь в виду подчиненную богиню Юга?

— Значит, она так ее называет?

— Валория не пятнает свое имя, говоря о противниках. Тем не менее, однажды она приказала мне добавить особенную историю к ее хроникам. Я не буду наскучивать тебе полной историей, но центральное место в ней занимала «она» — он был внимательным и не произносил опасное имя вслух. — и всегда завидовала красоте Валории. Так как при ее создании, она не была наделена красотой, и чтобы обрести ее хоть немного, ей пришлось использовать сильнейшие порывы воздуха, чтобы сделать свою внешность привлекательней.

Мэддокс кивнул.

— Я также слышал, что она, ну, она уродлива, и внешностью, и душой.

— Полагаю, это возможно. — допустила Лиана. — Обладая магией воздуха, быть воплощением именно такой магии дает безграничные возможности.

— Воплощение. — сказал язвительно Барнабас. — Эти две мошенницы не воплощение чего — либо, и они не настоящие богини, не имеет значения, во что глупые смертные хотят верить. Они украли высшую магию бессмертных.

— Что!? — выдохнул изумленно Эл. — Ты обвиняешь Ее Сиятельство в том, что она воровка? Да как ты смеешь!

— Невероятно! — прокашлял Барнабас. — Ты все еще защищаешь ее? Она отрубила тебе голову, забыл?

— Что ж…да. Это правда. Но она сделала это ошибочно. Я был ее верным слугой и то, что я до сих пор выказываю ей уважение, не взирая на вопиющую ложь и обвинения, является доказательством моей невиновности.

Барнабас просто округлил глаза.

— Расскажи мне о магии, которую они украли. — настоял Мэддокс.

Барнабас повернулся к Лиане.

— Ты знаешь эту историю? — спросил он у нее.

Она нахмурилась.

— Возможно, какую — то версию. Но я с удовольствием послушаю, что знаешь ты.

— Кстати, я вспомнил, ты ничего не рассказала нам о своем доме. Откуда ты, если слышала подобные легенды? — спросил он.

— По — разному, тут и там.

— Какое твое родовое имя?

— Я бы предпочла не говорить.

— Когда узнала, что ты ведьма?

— Некоторое время назад.

Барнабас застонал.

— Как это все объясняет! Клянусь, с женщинами невозможно путешествовать. Разговаривать с ними — подобно разгадыванию неразрешимой путаницы слов.