Темнейшее желание

Внезапно из огня вылетели искры, разбросав раскаленные добела потоки во всех направлениях. Трава зашипела, взвился черный дым. Жар лизнул штаны Кейна, покрывая окалинами голень.

Уильям крутился вокруг, сбивая пламя.

— Ты опасен. Знаешь об этом? Всюду, куда мы идем, происходит что-то ужасное.

— Знаю. — И худшее еще впереди. — Ты случайно не знаешь, ошибались ли когда-нибудь Мойры в своих предсказаниях?

— О-о, да, — ответил Уильям. — Разумеется.

Вспыхнула надежда.

— Когда? — Он подогнал ствол винтовки к верхней части рамы, и в завершении всего прицел. Кейн зарядил винтовку и аккуратно взвёл курок. — Как?

— Когда… слишком много, чтобы сосчитать. Как — произвол. Наш выбор определяет наше будущее, и ничто больше.

Умные слова от Гения. Как фигурально.

— Мойры предсказали, что мне суждено, женится на хранительнице Безответственности.

— Так сделай это. Найди ее и женись.

Слова Уильяма прозвучали так просто. Просто щелкнул пальцами, и бум. Готово. Только одна маленькая проблема. Он ещё не встретил хранительницу Безответственности.

— Я не приговорю женщину на вечность со мной. — Он присоединил сошку[4] и сложил оружие на толстый пень.

— Что на счет Белой? — проворчал Уильям. — Думаю, в конечном счете ты будешь с ней, нравится мне это или нет.

Белая была единственной дочерью Уильяма, и, как считал Кейн, одной из причин, по которой Уильям последовал за ним сюда. Парень хотел, чтобы Кейн держался от девушки подальше.

— Это я знаю, — ответил он. — Чего не знаю, так это — почему.

— Все просто. Мне однажды сказали, что ее муж вызовет апокалипсис.

— Мойры?

— Одна из Мойр. Я спал с Клото. И с обеими ее сестрами.

— Не надо было мне этого слышать. Чувак, они древние.

— В то время, они такими не были. — Ответил Уильям со своей обычной распутной улыбкой.

— Не важно. Что на счет болтовни о преобладании своеволия над судьбой?

— Я верю, что ты выберешь ее.

— Я ее ненавижу. — Кейн вспомнил как в аду, она стояла над его связанным и искалеченным телом. Молчаливая. Безразличная. Потом, она оставила Кейна с его страданиями.

В общем, ненависть была слишком мягким словом, для того, что он к ней испытывал.

— Может, просто избегать обеих женщин, — добавил Кейн, — и спасу себя от неприятностей.

— Ты? Избегаешь неприятностей? Ха!

Кейн заскрежетал зубами.

— Я мог бы попытаться. А что будешь делать ты, если мы с Белой в конце будем вместе, а? Думаешь, я не достаточно хорош для нее?

— Определенно нет. Ты только что проспал свой путь через чертову дюжину.

— Потому, что ты меня убедил.

— А ты? Я не приставлял пистолет к твоей голове.

В каком-то смысле, это сделал Бедствие.

— Если вы двое спутаетесь, я перееду обратно в ад. Я не хочу убирать за ней беспорядок, — пояснил Уильям. — А я знаю, она наделает неприятностей. Белая не сможет позаботиться о себе. Это в ее натуре.

Уильям, сводный брат князя Преисподней, Люцифера, уже однажды жил в аду. В конечном счете, ненависть, жадность, зависть и злоба, живущие в его душе, слились с местью, живущей в его сердце. Белая, так же, как и ее братья, Красный, Черный и Зеленый, стали его творениями.

Кейн слышал, как демоны называли их четырьмя всадниками апокалипсиса. Но эта четверка ими не была, не по-настоящему; на самом деле они больше походили на тени оригиналов.

В общем, именно этим они и являлись. Воины теней.

Они были рождены во зле, и как гласили пророчества, никогда не изменятся. Белая побеждала каждого встречного, до того, как успевала обуздать себя. Красный приносил войну, Черный — голод, а Зеленый — смерть.

Ничего удивительного, что Кейн не хотел иметь ничего общего с Белой. У него и так достаточно проблем, спасибо.

И да, он знал, что рождение во зле еще не определяло саму девушку. Он знал, что те, во тьме, могли найти свой путь к свету. Он знал, что-то прекрасное могло выйти из чего-то ужасного. В конце концов, бриллианты образовались в недрах земли, из ужасающего жара и огромного давления.

Кейн знал. Но его это не заботило.

Не Белую он стремился увидеть. Не ее он хотел учуять.

Не Белую рисовал его разум, а предательское тело мгновенно отвечало, мерцающие вспышки желания переполняли его, словно молнии. Это была Динь-Динь. Сладкая, сексуальная Динь-Динь, с…

Блуждающие руки… горячее дыхание овевает кожу… стоны, вздохи…

Нахмурившись, он бросил в огонь горстку земли. Пламя зашипело и потухло.

— Тебе не нужно обо мне волноваться. Как я уже сказал, я не собираюсь, ни на ком женится.

— Тебе бы повезло, если бы ты завоевал Белую! — фыркнул Уильям.

Слова проникли сквозь расцветающую ярость Кейна и успокоили его. Он выгнул бровь.

— Теперь, ты хочешь, чтобы я боролся за нее?

— Нет. Но тебе стоит желать, чтобы я захотел, чтобы ты за нее боролся. Она очень привлекательна.

— Ну, я не хочу и никогда не захочу.

— Почему? Ты отрастил яйца?

Капля развлечения поднялась в груди, удивив Кейна.

— Почему никто до сих пор не убил тебя?

Наступила пауза, пока Уильям открывал очередной украденный батончик, запихнул половину в рот и проглотил.

— Будто кто-то может желать моей смерти. Я слишком милый.