Темнейший князь (ЛП)

«Она твоя. Оставь ее себе».

Чувства Уильяма к Санни не просто взрывоопасны. Они словно ядерное оружие. С их первой встречи он ни с кем не спал… никого больше не хотел. Возможно, в глубине душе понимал, что никто с ней не сравнится. Никто другой не пах так великолепно, не был таким сладким на вкус и не подходил ему так идеально.

Эти чувства особенно обострились, когда он нес ее обратно в конюшню, только вернувшись после битвы — она прижималась к его груди, и Уильям подумал оставить ее в такой позе навсегда.

Сопротивляться ей сексуально? Больше нет.

Тот факт, что она продвинулась в работе над книгой… тоже имел значение. Большое. В течение нескольких дней он полностью избавиться от проклятья. А пока, почему бы ему не быть с той, кого желал больше всего на свете? Он мог беречь свое сердце, гарантируя, что не влюбится до тех пор, пока не придет подходящее время.

Сладких голосом он сказал:

— Как мне лучше показать тебе, сандей? Скажи это. Скажи, в чем нуждаешься.

— Хитро, хитро. Ты заставляешь меня думать, что делаешь первый шаг, но поменялся со мной ролями. Как ты думаешь, что я хочу, малыш?

— Думаю, ты хочешь кое-что внутри себя, — прохрипел Уильям.

— Да, пожалуйста, — сказала она, слегка задыхаясь. Кольцо у нее на лбу мягко засветилось, рассыпая радужные искры. «Гипнотизирующе».

Следующее, что он осознал, как переместился к кровати и выпустил когти. Его мысли путались. Бледно-голубое нижнее белье подчеркивало ее изгибы, а татуировки в виде роз представляли собой сад удовольствий, который он планировал посещать каждый чертов день.

Двумя ударами он перерезал веревки на ее запястьях. Подождите. Зачем он это сделал?

— Но сначала, — добавила она более твердым голосом, — я покажу, почему не нужно беспокоиться обо мне на поле боя.

Без всякого предупреждения она ударила его кулаком в лицо.

Удар застал его врасплох, в ушах зазвенело. Пока Уильям приходил в себя, она развязала оставшиеся веревки. Затем вытянула ноги, обхватив его талию и сцепив лодыжки вместе. Одним рывком Санни повалила его на кровать… и устроилась сверху.

Восхищенный ее хитростью, он рассмеялся. Затем она выгнулась. Ее сердцевина потерлась об его член, и разум отключился.

В голове мелькали разрозненные мысли. Мягкая грудь, твердые соски. Одурманивающий жар. Сильное давление. Обжигающие трение.

При следующем движении ее бедер, его полотенце распахнулось. Стержень прижался к ее трусикам, и ткань оставалась единственной преградой перед конечной целью.

«Я проведу там отпуск. Продолжительность еще неизвестна».

Она была умна — использовала остатки веревки, чтобы принять вертикальную позицию и оседлать его.

— Смотри! Я могу за себя постоять. — В ее глазах светилось торжество.

Гордость наполнила каждую его клеточку. Из-за ее мастерства и из-за ее страсти.

— Можешь справиться со мной? Я хочу… — Уильям обхватил ее за талию и откинулся назад, чтобы перекатиться и вжать ее в матрас. — Дать тебе то, чего ты жаждешь больше воздуха.

Затаив дыхание, она ответила:

— Нет, ты хочешь дать себе то, чего жаждешь больше воздуха.

Он качнулся вперед.

— Ты хочешь, чтобы я принадлежал только тебе. Ты бы убила других женщин за право быть рядом со мной. Ты заботишься обо мне. Признай это. — Уильям жаждал этих слов также сильно, как ее тела.

Она дрожала под ним, шелковые розовые пряди разметались по подушкам.

— Ты бы заплакал, если бы потерял меня.

Он подумал, что мог бы.

— Ты считаешь меня особенным.

Лучи солнечного света коснулись ее, и внезапно Санни вдруг стала словно присыпанной бриллиантовой пудрой. Ее изумрудные глаза блестели мучительным наслаждением. Когда она сильнее канул бедрами, ее губы приоткрылись в прерывистом вдохе. Самый сексуальный звук, который он когда-либо слышал.

— Я действительно забочусь. О тебе, — ответила она хриплым голосом. Выражение ее лицо стало уязвленным. — И я действительно хочу тебя. Там. Теперь доволен?

Да! И нет. Ему нужно оставаться эмоционально отстраненным, но ее нежное признание смяло защиту, успокоив рану, которая гноилась тысячу лет. «Никогда не следовало рождаться? Неверно, Гневлинг. Этому единорогу необходимо мое рождение. Только я могу удовлетворить ее желания».

— Я тоже забочусь о тебе, сладкая. — Признание невольно вырвалось у него, когда Уильям прижался к ней.

Она застонала, и он захотел большего. Больше ее стонов. Все ее преданность. Полное доверие к нему. Даже ее любовь.

«Как я могу рассчитывать на ее доверие, когда не предлагаю ничего в ответ? Когда продолжаю держать ее в плену?»

Проходили мгновения, пока они смотрели друг на друга, и его понимание углублялось. Он никогда еще так остро не ощущал разницу в их размерах. Высокий, мускулистый полководец и его кажущийся хрупким единорог. Черт! Санни раздвинула ноги шире, гарантируя, что кончик его члена прижимался прямо к ее входу.

Уильям вновь качнул бедрами, словно это необходимо для его выживания. Удовольствие манило, нужда в ней нарастала, нарастала, кипя внутри него. «Больше. Сейчас же. Все, абсолютно все».

Когда она прерывисто дышала, ее сердце билось в такт с его. От страсти ее щеки раскраснелись.