Темник Мамай

Купец встал, поклонился, подошёл к сундучку, бережно взял с бархатной подушечки тяжёлую гранёную вазу, оправленную поверху серебром с затейливой резьбой. Повернул её к солнечным лучам. Ваза заиграла отсветами, пуская лучики по стенам и лицам ордынцев. По залу пронёсся вздох восхищения, а может быть — зависти.

Также бережно купец уложил вазу на место. Кончики его пальцев мелко дрожали. Ваза была толстого стекла и весила изрядно, однако же и осторожность немалая нужна. Разобьёшь неосторожно — хан обидится, вражда может приключиться между Кафой и Сараем. А сейчас обеим сторонам это не надобно.

Главный подарок продемонстрирован, с более мелкими — в ларцах, шкатулках и мешочках — ордынцы разберутся сами.

— О, великий хан! Ваза сия стоимости немалой — как половина табуна, — вроде мимоходом, вскользь тихо сказал купец и был услышан.

По залу пронёсся ропот. Даже плоское стекло, на окна небольшого размера, стоило немалых денег. А тут — изысканная и редкая работа!

Хан удовлетворённо откинулся на подушки. Он был доволен — подарка столь редкостного он ещё не видел. Позже, у себя в покоях, он рассмотрит вазу и другие дары более внимательно, полюбуется.

По взмаху руки воины унесли принесённые дары в его покои.

— Как идёт торговля на море Сурожском? — поинтересовался хан.

— О, мудрейший! Неважная торговля: полоняников стало мало, еле на жизнь хватает, — привычно начал жаловаться купец.

Хан едва сдержал усмешку. Уж он-то знал: купцы, боясь сглазить удачу, ныли всегда. Да и намёк в их стенаниях был тонкий, но хан уловил его. Нет полоняников — стало быть, татары не совершают набегов, не приводят караваны рабов для торговли. Замаскированный намёк на его, хана, неудачу с Бегичем.

Потом поговорили о погоде, о слухах из Персии. Персы явно готовились к войне с османами. Глупцы! На них давно точит сабли Тимур, прозванный Железным Хромцом. Вот кого опасаться надо.

Коснулись и цен на товары из Поднебесной. Шёлк синдский снова начал расти в цене.

— А какие новости в Европе?

Купцы снова начали жаловаться на притеснения в торговле, чинимые немецкими торговыми людьми, образовавшими клан.

«А ведь это хорошо для Орды, — рассуждал Мамай. — Коли генуэзцам путь на север, в полуночную сторону, закрыт, то им остаётся держать под контролем Великий шёлковый путь да торговать с османами и Египтом. Страны дальние, добираться лучше морем. Посуху, вкруговую — долго и не безопасно. Грузинские башибузуки обнаглели, путников грабят. Воистину, наряду с Русью, шёлковый путь — золотая жила».

Хан прикрыл глаза. Купцы намёк поняли, откланялись и вышли.

У дверей их встретил Мирза. Он знает, куда привести посольство после приёма.

Хан кивнул. Телохранители, стоящие по бокам, подняли его под руки и проводили к задним дверям, ведущим в личный коридор, а затем — в покои хна.

Мамай прошёл в небольшой зал. На полу лежали персидские ковры, нога в которых утопала по щиколотку. Посредине стоял изящный столик, уставленный керамическими и серебряными вазами с фруктами. Вокруг столика лежали подушки.

Хан отошёл к сводчатому окну, уселся. По его хлопку в ладони вошёл Мирза, ввёл купцов.

На этот раз обошлись без пышных фраз.

Гости уселись на подушки вокруг стола.

— Великий хан, мы уже знаем о постигшей тебя неприятности с мурзой Бегичем, — начал предводитель посольства.

Хан криво улыбнулся, но улыбка его больше походила на оскал.

— Мы уверены, что эти неприятности — временные, и Орда под твоим руководством, о, великий хан, приведёт московитов к покорности.

— Именно так и будет! — громко воскликнул хан. — Строптивых рабов нужно наказывать! Однако же теперь князь Московский, Дмитрий, вошёл в силу, союзниками оброс.

— Да-да, мы слышали о поражении мурзы Бегича, — закивали головами купцы.

Хан отметил, что они не сказали — «ордынских войск, или твоих, Мамай», а хитро вставили мурзу Бегича, как будто не Мамай его послал.

Посол продолжил:

— Мы полагаем — великий хан будет готовить Орду к новому походу?

— Да, надо наказать строптивого князя, обезлюдить и пожечь его селения.

— И как скоро может случиться поход? Пойми нас правильно, великий хан, мы терпим убытки.

— Войско быстро не соберёшь, с Бегичем ушли опытные воины. Любая война требует денег.

— Купцы Кафы и Крыма могут помочь.

— Как же? Насколько я знаю, ваш план переворота, который хотел осуществить в Москве ваш ставленник, Некомат Сурожский, провалился.

— Даже на Солнце бывают пятна, о, великий хан! Заговор был раскрыт.

— Жаль.

— Мы, купцы, воевать не способны. Однако же можем выделить деньги. Мы согласны, что любая война требует немалых денег — на воинов, коней, оружие.

— Верно!

— Но любая война, если она победоносна, окупает все затраты.

— И это верно!

— Мы даже можем нанять в Европе наёмников.

— Кого и сколько? — Хан впился взглядом в купцов.

— Полагаем, вполне можно договориться с пехотой, а точнее — с копейщиками.

— Сколько воинов вы сможете нанять?

Купцы переглянулись.

— Тысячи четыре, а если повезёт, то и больше.

— Копейщики нужны, особенно италийские. Но пешком они будут идти очень долго.