Темница для разума (СИ)

Сеанс у Майлза прошел тихо. Вместо громких воплей всхлипы и рыдания, вмето набора препаратов — умение зацепить за живое. Боб даже начал находить что-то интересное в этой психологии, а потом и вовсе посчитал ее самой простой наукой — ведь рассказиков Джорджа было вполне достаточно, чтобы начать работать с больными. Но беззаботные мысли развеялись когда Чужую увели.

— Манипулировать чувством вины и страхом — самое легкое и отвратительное решение. — Заявил Майлз. — Ты хоть знаешь, из-за чего она получила эту болезнь?

Он никогда не лазил в делах больных, а уж тем более не стремился узнать все обо всех. Это как раз таки было хобби Джорджа, однако если психолог спросил знает ли он, значит братишке об этом ничего не говорили. Все эти мысли пронеслись в мгновение ока и не оставили никакого следа во взгляде Боба, кажется, вся эмоциональность досталась его брату.

— Не вдавался в подробности, это была какая-то физическая травма.

— Авария. Эшли Стриттер несколько раз учавствовала в гонках мотоциклистов. Она отлично управлялась со своим мотоциклом, всегда носила на голове шлем, была очень осторожна на дороге и еженедельно проверяла транспорт на пригодность в СТО. Ирония судьбы: опасность встретила ее не на мотоцикле, а в автобусе. Девушка сидела на переднем сидение около водителя, тот отвлекся, потерял контроль, случилась авария. Эш одделалась легким сотрясением мозга…

— Это же чудо, обычно те, кто сидят спереди, ломают себе все кости!

— Да, с точки зрения физических повреждений это чудо, но психика пострадала куда сильнее. Я довольно долго беседовал с ней, использовал различные методы и пришел к выводу, что в тот день она так же следила за дорогой и предвидила возможный исход аварии, но убеждала себя, что водитель все исправит, а ее помощь только помешает. Естественно, ее рука начала весь этот произвол по другим причинам, но с тех пор Эшли, или как ее здесь называют Чужая, очень восприемчива к словам «ты виновата», в любых проявлениях.

— Хорошо, понял, больше не обвинять ее не в чем.

— Не только ее. После смерти Штейна они и так загнаны в угол, сейчас даже самых буйных нельзя спрашивать вот так в упор, иначе мы вообще ничего от них не добьемся.

Он удивлялся, как говоря все это Майлз остается спокойным и подумал, что возможно его брат не был таким уж невнимательным или несерьезным, а просто умел держать себя в руках.

На смену Чужой пришла Хамелеон. На ее примере Боб отлично увидел что происходит с запуганными людьми: девушка вся трусилась, постоянно отворачивалась и боялась ответить даже на элементарные вопросы. Зато она спрашивала и очень много о том, правильно ли села, в ту ли руку взяла стакан воды и можно ли ей пожаловаться на головокружение. Она казалась такой беззащитной, вызывала жалость и сострадание, прямо как его брат.

— Дядя Томми, дядя Томми он…

— Успокойся, Хамлеон, он давно уже умер. Его тело выловили из реки. Твоего насильника больше нет, он не сможет тебя найти, потму что его не существует.

Услышав это, девушка немного успокоилась.

— А это точно был он? Высокий, лысый, толстый в синем свитере и рваных штанах, с золотыми зубами…

— Да, его опознали родственники.

— Хорошо, хорошо, это был он…он умер…

И снова в голове Боба возникли подозрения. Возможно, девушка описывала ту одежду, в которой Тома часто видели, а не ту, в которой нашли. Могла ли она быть той самой случайностью, сбросившей его с моста?

— Почему вы сказали ей о его смерти только сейчас? — Спросил Боб, когда Джейсон увел пациентку.

— Не пытайся шутить, сегодня это неуместно. Я проговариваю это как минимум один раз за процедуру, чтобы успокоить ее. Она хочет слышать эти слова снова и снова, это тоже часть ее расстройства.

Так они и просидели молча пару минут. Майлз всматривался в своего интерна пытаясь понять, что сегодня на него нашло и (как бы странно и бредово это не звучало) не подхватил ли он какую-то заразу от больных?

— Я извиняюсь, но кажется уже время начинать. — Голос Жениха растормошил обоих.

— Конечно, мы проведем тест как обычно, но сначала один вопрос. Ты не видел нигде призрака Штейна? Может, слышал его голос или силуэт заметил?

— Нет, доктор Майлз, я ослеплен красотой своей жены и не вижу никаких других призраков вокруг.

— Мы уже говорили, что жена это немного неуместное слово для вашей пары. Скорее невеста, ведь формально клятвы дают до момента смерти, помнишь?

— Я никогда не верил в этот ваш бред, а теперь и не скрываю этого. Мы идеальная пара, наша любовь вечна, и смерть нас не разлучила!

— Мы возвращаемя к началу, Жених.

— Никакое лечение тебе не поможет, если ты сам этого не хочешь. — Добавил Боб.

— Думать о своем здоровье эгоистично! Здесь у меня есть любовь, а все остальное приложиться. Я не уйду из этой лечебницы без Маргарет, это не обсуждается!

Он ударил кулаком по столу и скрестил руки на груди.

— Тебя никто не торопит. — Спокойно сказал Майлз. — Давай все-таки пройдем тест, это никак не повлияет на ваши отношения.

— Ладно, так уж и быть, будем считать, что это моя работа.