Темнодружье (СИ)

Я определенно являюсь темным проказником и мерзким шутником – в понимании бастионградцев – но я совершенно точно не являюсь главным. И, как мне почему-то кажется, Железная Леди это понимала и ее грозное публичное обращение адресовано не мне. Эта гневная весточка передана выше – отправлена к облакам, послана прямиком в уши Снесса. Я долго вглядывался в фото приложенное к новости. На высоком помосте стоял блистающий золотом мощный рыцарь, две вертикальные черные щели рассекали опущенное забрало, правая рука сжимает рукоять тяжелого меча, левая покоится на металлическом щите с изображением окруженного стеной Бастионграда. На чрезмерно высоком шлеме отчетливо видна серая «клякса» – сюда я и угодил яичком протухшим, как мне чудится. А внешнему облику рыцаря и не скажешь, что это дама – как есть здоровенный амбал. Единственные признаки «слабого» пола – бронированная золотая юбка свисающая до колен и характерные выпуклости пятидесятого калибра на груди. За левым плечом Железной Леди едва заметно стальное плечо какого-то игрока. Его ник скрыт шлемом мэра, но видна та часть информации, где указано, что он принадлежит клану Архитекторов. И ведь игрок стоит на помосте – только он и мэр Бастионграда. Важная видать шишка. Я сделал пометку – «опасаться Архитекторов». Если они так близки к власть имущим Басты – стало быть заинтересованы в моей поимке. И если поймают – жизнь мне медом не покажется. Из-под земли вообще больше не вылезу. Ведь я крайний. Даже если сдам Снесса – что они ему скажут?

Покликав там и сям, нашел портал посвященный онлайн показу Бастионграда из поднебесья. Выбрал максимальное качество, даже не раздумывая – интернет у нас дома быстрейший из быстрейших. Замерцала картинка и я жадно уставился на знакомые скучные улицы.

Город радовал мой пытливый взор. По освещенным послеполуденным солнцем улицам лениво ползли полупрозрачные тени от облаков, успокоившиеся горожане занимались обыденными делами. Около Храма Радости и Великой Сторожевой больше не качалась туда-сюда масса разъяренной толпы. Игроков не больше чем обычно.

А вот стражи много… усиленные патрули шагают по улицам, стоят на всех воротах и около важных зданий. Несколько драконов неспешно плыли под облаками, бросая крылатые хищные тени на город. Подножие Великой Сторожевой охвачено пусть рваным, но все же кольцом из игроков и стражников. Уверен, что хотя бы несколько игроков и парочка стражей окажутся и в катакомбах, аккурат возле лаза, пробитого в фундаменте. Хотя, честно говоря, глубоко сомневаюсь, что лаз еще существует. Ничуть не удивлюсь, если каждая дыра в фундаменте надежно заделана новой кладкой.

А это что?

Я приник вплотную к экрану, едва не коснувшись его выпученными от усердия глазами. Понял, что делаю, дал самому себе щелбан и напомнил – думай! Потом делай! – затем откинулся на спинку стула и кликнул пару раз мышкой, до максимума увеличивая увеличение «видеокамеры». Улица возле недостроенной башни мгновенно стала гораздо ближе, и я смог пристально изучить ряд ползущих по ней больших телег загруженных здоровенными бочками. И судя по маркировке в бочках не вино плескалось. Вряд ли благородный и чуть сбродивший виноградный сок станут снабжать маркировкой из жирных красных восклицательных знаков, перечеркнутым знаком огня и странными голубоватыми рунами, выглядящими слегка светящимися и ледяными. Белые языки инея исходящие от рун только усиливали это впечатление. Вокруг телег суетились игроки. И я прекрасно видел их клановую принадлежность – Архитекторы, Золотые Мечи и Рунические Самородки. Лист под моим локтем пополнился парой новых названий. Следом появилось еще одно слово: «Напалм». Именно его прочел на одной из бочек.

Кланы подвезли к Великой Сторожевой целый обоз напалма. И мне живо вспомнились недавние подслушанные слова одного важного рыцаря, что командовал неудачными поисками одного хитрого воришки. Они собирались завести сюда пару тонн напалма и устроить гигантскому слиму очередной огненный ад. Я невольно передернул плечами, когда представил расцветший во тьме огненный цветок, что разом превращается в огненное море, в льющиеся огненные водопады и сжигаемого заживо плачущего безобидного гиганта виновного лишь в одном – в том, что не может умереть.