Темное безумие

Горькое чувство гложет меня изнутри, но я подавляю эту слабость. Было совершено жестокое убийство, но мужчина, сидящий напротив меня за столом подсудимого, — теперь под моей медицинской опекой — больше не способен на жестокость, которую проявил, когда зверски убил жену. В его глазах сожаление. И его расстройство не дало бы его подделать.

— Не хотели бы Вы допросить свидетеля, мистер Хэтчер? — спрашивает судья.

— Да. Спасибо, ваша честь. — Когда адвокат встает из-за стола обвинителя, я выпрямляю спину.

В таком положении каждый мой мускул в спине пронизывает невыносимая боль. Я приоткрываю рот, чтобы вдохнуть воздуха, а затем пытаюсь изгнать ее, представляя, что боль — это физический объект, от которого я могу избавить свое тело.

Хэтчер подходит к компьютеру и показывает фотографию. Увечья Марго Рикер в увеличенном виде. Каждый член суда как-то реагирует на это, некоторые отводят глаза.

— Доктор Нобл, — начинает он, показательно кивая головой. Я выгибаю бровь. — Так как Ваше экспертное мнение настолько востребовано, не могли бы Вы объяснить, почему, как Вам кажется, Чарльз Рикер зарезал свою жену разделочным ножом после того, как поджег ее.

— Возражение, — вмешивается защита. — Разве это вопрос, ваша честь? Свидетель уже ответил насчет своих мыслей о состоянии обвиняемого.

Судья ожидающе смотрит на Хэтчера.

— Доктор Нобл представила свои рассуждения только о причинах убийства, но не увечий, ваша честь. По моему мнению…

— Осторожно, советник, — предупреждает судья.

— Было заявлено, что подзащитный убил свою жену, чтобы избежать угрозы от правительства, — исправляется он. — А я лишь хочу выяснить, почему он не остановился после ее убийства.

Судья Геллар какое-то время обдумывает ответ, прежде чем кивнуть.

— Продолжайте осторожно, мистер Хэтчер.

Он вновь сосредотачивает пронизывающий взгляд на мне.

— Мне нужно повторить?

Боль в спине такая сильная, что может заставить упасть самого крепкого мужчину на колени. А я? Всего лишь становлюсь раздражительной.

— Я успеваю за Вами, спасибо. То, что вы видите на экране, можно сказать, было совершенно в состоянии аффекта.

— Вот именно, — говорит адвокат. — В состоянии аффекта. — Он поворачивается и смотрит на судью.

— Тем не менее, — продолжаю я уверенно, — я изучала Чарльза Рикера примерно месяц, прежде чем смогла выяснить точную причину, почему. Он искал доказательство.

Хэтчер слегка наклоняет голову.

— Доказательство?

— Да. Он искал компьютерный чип, который передавал всю информацию о нем правительству. Во время этих поисков его и задержала полиция.

— Его поисков? — Он кладет одну руку на пояс и подходит к экрану. Адвокат, похоже, пересмотрел фильмов о судебных процессах. — Вы говорите мне, что это, — он указывает на обугленную, содранную кожу, которая свисает с костей жертвы, — также было частью его иллюзии? Что Чарльз Рикер изрезал и проткнул свою жену тридцать раз только ради чипа?

— Да.

— Доктор Нобл. К сожалению, но мне и, наверное, всем в здании суда это кажется жестоким, разрушающим преступлением разгневанного человека. Мужчины, который не смог смириться с изменой жены. — Он кивает присяжным. — Как было доказано ранее.

— Возражение, — говорит защита. — Это лишь его мнение, ваша честь.

— Одобряю. Задавайте вопрос, мистер Хэтчер, или заканчивайте.

Разгневанный адвокат подходит к свидетельской трибуне.

— Вы вообще учли измену миссис Рикер, когда делали выводы? Что такое болезненное предательство жены, с которой он был в браке больше двадцать лет, могло подтолкнуть его переступить грань?

Я смотрю прямо ему в глаза.

— Да.

Он откидывает голову назад и разводит широко руки.

— Не хотите поделиться, доктор?

— Вы боитесь свою жену, мистер Хэтчер?

Мой сложный вопрос смыл ухмылку с его лица.

— Прошу прощения?

— Ваша жена, — я киваю на его руку, на которой золотое обручальное кольцо, — Вы будете бояться свою жену, когда она узнает об интрижке с вашей помощницей? — Я бросаю взгляд на блондинку, которая сидит за столом обвинителя. — Потому что согласно Вашему провокационному аргументу насчет мистер Рикера, Вы должны быть очень напуганы.

По залу пробегает коллективный вздох.

Его губы изгибаются в раздражении, но помимо этого он отлично справляется, приняв равнодушный вид.

— Это всего лишь попытка отвлечь суд от дела, и Вы не можете быть еще более не правы в своем мнении, доктор Нобл. Что лишь должно доказать, что психология не слишком поможет в убийстве.

— Когда Вы впервые зашли в зал суда, — говорю я, приподнимая подбородок, — то провели помощника до стола, направляя рукой за поясницу. — Он пытается прервать меня, но я поднимаю палец. — Что можно объяснить простым добрым рыцарством. Тревожно, но возможно. Но, тем не менее, не нужно быть психологом, чтобы понять, что между вами роман; каждый в этом зале мог заметить очевидные знаки. У Вашей помощницы можно увидеть след от обручального кольца. Вы крутили свое во время суда. Каждый раз, когда Вы касались его, то проверяли телефон. Что могло быть нервной привычкой, но наше подсознание выдает то, что мы больше всего хотим скрыть.

Адвокат смотрит на судью.