Темное дело

— Господи, она… мертва, — шепотом сказала девушка.

— Не паникуй, может, еще жива…

Вообще-то его спутница не паниковала, он уже привык к тому, что, даже ругаясь, она не выходит из себя в отличие от него. Однако сейчас его больше интересовало другое… Что здесь случилось? Мысль об убийстве пока не приходила в голову. Он согнулся, внимательно изучая пол, на нем рассмотрел пятна крови, оказывается, они идут по ковру дорожкой от самого входа.

— Стой на месте, тут везде кровь, — предупредил он спутницу.

Стараясь не ступать на пятна, молодой человек очутился возле туловища, осторожно присел, тщательно подобрав полы кожаного пальто. Стоило взглянуть в лицо пожилой женщины с не полностью прикрытыми веками, и становилось ясней ясного, что хлопотать бесполезно, но он потрогал пульс на руке, затем приложил пальцы к шее, не желая верить, что она мертва. Глаза его опустились, попав на окровавленный нож, лежавший у предплечья женщины.

— Ты права, мы немного опоздали, — сказал он, посмотрев на спутницу. В следующий миг удивленно вскинул брови: — Зачем это?

Девушка снимала мобильным телефоном происходящее, ответив ему довольно хладнокровно, хотя, по идее, должна была бы если не в обмороке валяться, то хотя бы трястись от страха при виде окровавленного трупа:

— Разве ты не видишь, что ее убили? А мы здесь по какой-то дурацкой случайности… Не люблю случайности вместе с неожиданностями, поэтому снимаю на видео. Вдруг пригодится. Сколько сейчас времени?

— Тридцать три минуты девятого, — посмотрев на часы, сказал он. — Нож сними.

— Где?

— Да вон лежит. Ниже плеча.

— Боже, какой кошмар… Мы вошли в квартиру примерно… м-м-м… около половины девятого, — комментировала она, направляя телефон на своего спутника, труп и комнату. — Квартира была открыта… кругом порядок… на полу пятна крови… дорожкой… ведут от входной двери. Видимо, Катерина Андреевна убегала в комнату, когда ее ранили. Следов ограбления не видно… — Девушка проследовала в смежную комнату. — Помешать мы не могли, здесь никого не было… Значит, ее убили не ради наживы, то есть не грабители… Ты сказал, мы немного опоздали, что имел в виду?

— Она теплая. Теплая, как ты и я.

— Значит, убили незадолго до нашего прихода. Очень жаль.

— М-да, не повезло, — опустил он голову.

— Что там за шум?

Визг тормозов послышался снаружи, молодой человек быстро подошел к окну и тут же отпрянул от него.

— Кажется, мы влипли. Милиция!

В данных обстоятельствах вид выпрыгивающих на тротуар вооруженных ментов, ринувшихся в подъезд, словно на захват террористов, у кого угодно вызовет спазм сосудов и остановку сердца. Молодой человек зажмурился. Да, от ужаса. Еще совсем недавно разве мог он предположить, что его жизнь резко изменится? И такое ощущение, будто некто дирижирует неудачами, расставляя их на его пути…

Два с небольшим месяца назад

Последняя деталь… И эта деталь заструилась невесомым водопадом от макушки до бедер, Алика развернулась к подруге:

— Ну, что скажешь?

— О-ой!.. — не находила слов Ляля, молитвенно сложив руки. Она не усидела в кресле, начала обход невесты. — Мама моя! Фигурка, плечики… Украшения будут лишними, не цепляй на себя ничего, твоя шея сама по себе украшение. И, знаешь, я бы отказалась от фаты. Боже, какой воздушный наряд…

— Действительно, невесомое платье. — Подхватив многослойную юбку, Алика завертелась волчком. — Нет, правда, тебе нравится?

— Ты еще сомневаешься? Или мне надо расписать, какая ты красивая?

— Расписывай, — перестала крутиться Алика, — я не против.

На гадости подавляющее большинство не скупится, раздает их направо и налево с особым наслаждением, будто за испорченное настроение получит бонус в денежном эквиваленте. А Ляля не скупа на похвалы, да жалко, что ли, наговорить приятностей? С готовностью она открыла рот, но в комнату постучалась мать невесты:

— Девочки, Никита с Германом пришли. К вам можно?

— Нет! — в унисон закричали обе, после Алика добавила: — Мам, скажи, пусть подождут, мы сейчас. Лялька, расстегни… Никита не видел платье, говорят, нельзя показывать, хотя не понимаю почему.

— Я сама не понимаю. — Подруга помогла снять белоснежный наряд, повесила его в шкаф, аккуратно расправив складки. — Вы же давно знаете друг друга, живете вместе, просто решили зарегистрироваться.

— Если быть точными, полтора года знакомы, — одеваясь, сказала Алика. — А все равно у меня чувство, будто с того момента, как нам вручат свидетельство, жизнь начнется заново.

— Точно, точно. Начнется, — с двойным смыслом заверила Ляля. — Мы с Германом после свадьбы провели пять дней в облаках — на больший срок его не отпустили с работы, а на шестой день он приезжает в перерыв домой и заявляет с порога: «Я приехал к жене, где обед?» А я не ждала его, накормила бутербродами, он давился, но ел. Потом намекнул, что хотел бы, уезжая на работу утром, стремиться назад, то есть ко мне. И спросил, к чему же ему стремиться — к бутербродам и растворимому кофе? Я сделала выводы и вот уже шесть лет парюсь у плиты, в перерывах перевожу технические тексты, от которых мозги скручиваются.