Темное искушение

Где-то между домом тети Луизы и деревней Софи поняла, что плутает в море тумана, ее чувство направления исчезло без следа. Она остановилась, когда туман окружил ее. Острые камешки впивались в ее тапочки, заставили ее сильно пожалеть, что она поторопилась и не одела ботинки. Она неподвижно стояла и молилась о том, чтобы мельком заметить дорогу. Звон колокольчика на буйке. Что-нибудь, что могло ей помочь понять ее местоположение.

Не было ничего. Не видно не зги. Никаких звуков, кроме далекого гудка и шума моря, который был оглушен туманом и, казалось, шел ниоткуда. Она плохо знала эту область, но за прошедшую неделю она многое узнала о существующих опасностях. Шаг не в том направлении мог привести ее на утес, в навоз болота или так глубоко в торфяники, что она никогда в жизни не найдет дороги назад.

Ночь касалась клейким воздухом ее кожи. Она не могла стоять тут на этом месте, не двигаясь, до утра. Она коснулась земли тапочкой. Она казалась твердой и надежной, как и должна была быть дорога. Вероятно, если она осторожно пройдет…

В следующее мгновение она вздохнула в изумлении и облегчении. Сверху туман прорезали лучи света. Она пошла к ним, пытаясь не бежать, хотя очень хотела оказаться в безопасности. Каменные стены появились из тумана, узкие, остроконечные окна купались в манящем свете.

К ее удивлению, прямо рядом с дверью стояла лошадь в полудреме, ее морда касалась перил лестницы. Животное встрепенулось при ее приближении и всхрапнула, но, казалось, снова уснуло в полном довольстве. Она посмотрела на каменное строение, мокрое и блестящее там, где свет лампы касался его. По виду это была церковь. Кто мог быть внутри в такой поздний час? Определенно не священник. Кто-то такой же потерявшийся, как она?

Или вероятно, такой человек, которого ей бы следовало избегать в такую ночь, как сегодня. Но какой у нее был выбор? Она не могла пойти обратно тем же путем, каким она пришла; но она также не знала, в каком направлении идти. Даже когда солнце встанет и сожжет смешанный туман, она все еще может совершенно заблудиться.

У нее не было выбора, кроме как оставить себя на милость таинственного человека внутри.

Чад выпрямился. Деревянная скамья заскрипела под его весом, и звук эхом отдавался в пустой часовне. Он не собирался засыпать, но, о, Господи, как же он пожалел, что заснул. Эти сны, видения…

Что разбудило его? Он прислушался в напряжении и тревоге.

Сырой ветер прошелестел по всей длине прохода. Шаги заставили его подняться. Развернувшись, он посмотрел на боковой проход. В открытом проеме стояла бесформенная фигура, освещенная светом фонаря.

— Я заблудилась, — женский голос отразился от каменных стен. — Вы мне поможете, пожалуйста?

Его сердце подпрыгнуло к горлу, когда просьба о помощи вернула его ночные кошмары. Он схватился за спинку скамьи.

— Убирайтесь. Какое Вы право имеете ходить по освященной земле?

— Я…извините меня, сэр. — Ее голос опустился до шепота. Он услышал тихий кашель, а потом более сильный, явный. — Вы священник? Если Вы позволите мне остаться, пока туман не рассеется, сэр, я обещаю, что не потревожу Вас.

Ее глаза, большие и блестящие в свете лампы, выделялись в капюшоне плаща. Его взгляд коснулся линии пухлых губ и высоких скул, взъерошенных волн блестящих волос. Милосердный Бог, она была настоящей. Человеком. Живым.

Облегчение заставило его броситься по проходу, остановившись, когда она издала всхлип. Она отступила, почти споткнувшись о край плаща, поспешно стараясь сохранить дистанцию между ними.

Вы должны помочь ей. Она не может меня видеть. Не об этой ли женщине говорило маленькое приведенье? Та, которая была одинока и в горе? Не привели ли его к этой часовне, чтобы помочь ей? Он поднял руки.

— Я не сделаю Вам больно; я клянусь. Просто испытал сильнейшее облегчение, что я больше не один в такую странную ночь, как эта.

На мгновение он почувствовал себя глупо, жалко, признаваясь в такой уязвимости, но она не заставила его пожалеть об этом признании. На ее лице отразилось облегчение, и тихое рыдание сорвалось с ее губ. Молчаливо соглашаясь, они подошли друг к другу поближе.

Она протянула ему свой фонарь. Он поставил его на пол и раскрыл ей свои объятия. Сильно дрожа, она бросилась в них, как если бы это было самое естественное место для нее во всем мире. Она прижалась щекой к его груди, ее дрожащее дыхание прошло через его рубашку, коснулось его кожи теплом и опустилось на его сердце.

— Я думала, что не найду дороги…не должна была уходить так… такая глупость…

— Теперь можно успокоиться, — стянув ее капюшон, он убрал волосы с лица. Они скользнули по его пальцам, как холодный шелк, и он втянул их сладкий аромат глубоко. Кем бы она ни была, откуда бы ни появилась, она никогда не узнает, насколько она желанная гостья в этот момент. — Вы в безопасности. Вам здесь не причинят никакого вреда.