Темное обольщение

– Малкольм, где ты? – выкрикнула она в отчаянии.

Увы, ответа не последовало. Значит, она должна его отыскать, должна убедиться, что с ним все в порядке. Тяжело дыша, Клэр остановилась, прижавшись спиной к стене на верхней галерее. Похоже, кроме нее, тут никого больше не было. Было уже поздно, и полночные гуляки собрались внизу, в зале, где для них был накрыт обильный ужин. Малкольм, помоги мне тебя найти. И вновь никакого ответа. От ужаса и отчаяния Клэр дрожала всем телом. Она бросилась вперед. Коридор казался ей бесконечным. Чем дальше она бежала, тем сильнее удлинялись тени, тем темнее становилось вокруг. А затем она ощутила его присутствие – где-то совсем рядом. Неожиданно перед ней выросла дверь. В надежде, что еще мгновение, и она увидит его, Клэр схватилась за ручку и распахнула дверь.

Перед ней с омерзительной ухмылкой на лице стоял Морэй. В темноте поблескивали зубы, светились красными угольями глаза. Клэр вскрикнула и, захлопнув в ужасе дверь, со всех ног бросилась назад по коридору, опасаясь, что Морэй бросится за ней вдогонку. Она обогнула угол и выбежала в новый, темный и бесконечный, коридор. Присутствие Малкольма ощущалось все сильнее и сильнее. Увидев впереди дверь, она рывком открыла ее. Ее снова встретила ухмылка Морэя.

Клэр развернулась и, в ужасе захлопнув дверь, рыдая на бегу, вновь устремилась по коридору прочь от проклятого места, правда, ноги ее не слушались. Она продолжала бежать, сама не зная куда. Морэй, казалось, вот-вот догонит и схватит ее. Боже, пусть это будет просто сон! Наконец она добежала до другой черной двери. Все, дальше пути нет. Ей на плечо легла чья-то рука… Морэй.

Клэр ухватилась за ручку двери, не зная, что ждет ее дальше. «Не открывай», – мысленно приказала она себе, но, с другой стороны, ей нужно найти Малкольма. Она распахнула дверь и… Перед ней возник Малкольм. Глаза его сверкали расплавленным серебром.

У нее из горла вырвался крик облегчения. Она бросилась к нему и обхватила руками, прижимая к себе. Он тоже заключил ее в объятия. Его тело было крепким и надежным, словно щит. Затем она попыталась предупредить его, что Морэй преследует ее по пятам, что им обоим грозит опасность.

– Ты зря пришла сюда, – произнес он, приподнимая ей подбородок.

Клэр почувствовала, что он возбужден. Нет, это безумие, подумала она, чувствуя, как на нее накатила волна желания. Он еще крепче сжал в ее объятиях, а его губы прильнули к ее губам, – и она не смогла сказать, что Морэй преследует ее по пятам и готовит западню для них обоих.

Малкольм подтолкнул ее, но не на каменный пол, а в мягкую постель, в которой она и уснула.

Ее одежда куда-то исчезла, как, впрочем, и его. Его мускулистое тело накрыло ее, его сильное бедро раздвинуло ей ноги. Пальцы Клэр как безумные бегали по его мускулистой спине, наслаждаясь ощущением его горячей гладкой кожи. Даже если это сон, пусть он длится вечно. Поцелуй сделался еще более жадным, а сам он вошел в нее по самую рукоять своего раскаленного «меча». Клэр застонала от наслаждения. Застонал и Малкольм.

Нет, не может быть, что это сон, промелькнуло у нее в голове. Все было как наяву. Ритм его движений становился все быстрей и быстрей, и ее тело одна за другой обдали волны наслаждения. Затем она вся напряглась, а в следующее мгновение по ее телу пробежала сладостная судорога. Малкольм еще глубже погрузился в нее, как это он обычно делал, и она ощутила, что и он вот-вот достигнет высшей точки. А еще она скорее почувствовала, чем увидела, что он улыбается ей.

Оторвавшись на мгновение от ее губ, он поднял голову, и она увидела, что глаза его светятся любовью. Одарив ее улыбкой, он вновь на всю глубину погрузился в нее. Я люблю тебя, красавица.

Клэр отказывалась верить собственным ушам. Он сказал, что любит ее, или ей только послышалось? Она содрогнулась, чувствуя, как ее накрыло волной экстаза. Малкольм издал сдавленный стон. Она еще крепче сжала его в объятиях, а его слова эхом отдавались в ее сердце. Ее охватила радость. Она открыла глаза и принялась говорить ему, как она его любит – любит больше, чем он способен себе это представить. Увы, это ее признание услышали лишь темные тени. Она была одна в своей постели.

Жадно хватая ртом воздух, она села. Тело ее покрывала испарина, простыни были влажными. Значит, это был сон, самый яркий, подобный яви сон, каких она ни разу не видела. Ощущение было такое, будто она действительно только что занималась любовью. Задыхаясь, Клэр откинулась на подушки. Ей позволили воспользоваться комнатой, предназначенной для Малкольма. Постепенно глаза ее начали привыкать к темноте, а возбуждение мало-помалу стихло.